Подробности и контекст капитуляции России перед климатическим Парижским соглашением
Публикация в ИА REGNUM целой серии важнейших олигархических, а также правительственных документов дает широкое представление о закулисных пружинах и механизмах лоббирования того «одобрямса», который российская делегация выдала в декабре прошлого года в Париже новому климатическому соглашению.
Все начиналось намного раньше, еще в 1992 году, когда вице-президент Александр Руцкой, возглавлявший российское представительство на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро, безропотно подписал все, что было там предложено. И в чем он, положа руку на сердце, мало что смыслил. Но давнюю историю мы опустим — не потому, что ее не было, еще как была! А в силу необходимости уточнить некоторые детали истории ближней, которую и историей-то язык назвать не поворачивается, ибо это чистая политика, в самом что ни на есть современном, актуальном ее виде.
Итак, вначале, как всегда было слово. Произнесенное в некоем совместном пресс-релизе собственниками и главами пяти знаковых компаний — РУСАЛа (Дерипаска), Ингосстраха («семейное» предприятие, разделенное с чешскими и итальянскими «инвесторами»), Сбербанка (Греф), Роснано (Чубайс), РусГидро (детище чубайсовской «реструктуризации» бывшей РАО ЕЭС). Это «слово», появившееся 26 ноября 2015 года, — слово в слово (прошу прощения за тавтологию) — перекочевало в некую олигархическую инициативу «Российское партнерство за сохранение климата» (http://climatepartners.ru/). К пяти перечисленным компаниям добавились еще девять, включая три, непосредственно связанных с бизнес-интересами глобальных ТНК и, берите шире, «хозяев мира» из ведущих олигархических кланов. И стало понятно, на кого работает указанная «пятерка». Вот они, начальники «нашей отечественной» олигархии, стоящие за ее сомнительными инициативами:
Читайте об этом: Климат: Чубайс и партнёры намерены сделать «вызов для мировой экономики»— Network Russia — российская сеть Глобального договора — сетевой инициативы, объединяющей в глобальную сеть несколько десятков различных национальных бизнес-сетей. Образуемый таким образом «глобальный бизнес» — один из краеугольных камей «нового миропорядка»; двумя другими такими «камнями» в официальных документах ООН провозглашаются «глобальное гражданское общество» и «глобальные СМИ». Три из десяти принципов Глобального договора посвящены экологической проблематике, помещенной в прокрустово ложе мифологемы «устойчивого развития». Одной же из основ этого документа официально признается принятая в том самом 1992 году в Рио-де-Жанейро и подписанная от России тем самым Руцким Декларация по окружающей среде и развитию (Декларация Рио);
— Международная торговая палата (ICC) — такая же глобальная бизнес-сеть, имеющая представительство в виде «национального комитета» в России и еще в пяти республиках бывшего СССР — Украине, Грузии, Литве и Эстонии;
— «Русский углерод» — фонд содействия и поддержки экологических проектов, тесно связанный, если верить его официальному сайту, все с тем же «глобальным бизнесом». Как известно, «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». В партнерах у фонда ходят:
«Лесной попечительский совет» (FSC) — международная НКО, объединяющая ассоциации «кормящихся» от эксплуатации лесов,
американские гиганты в сфере алюминиевой промышленности (Alcoa) и СМИ (Bloomberg),
монополист международной сертификации «Bureau Veritas»,
британо-голландский химический и продовольственный гигант «Unilever»
и наш нефтегазовый холдинг «Сибур», в прошлом Сибирско-Уральская нефтегазохимическая компания (председатель совета директоров — Леонид Михельсон).
Если же, так сказать, «прошерстить» генезис всех 14-ти участников «Российского партнерства за сохранение климата» — а среди них и ВТБ, и Алроса, и Альфа-банк, и «Деловая Россия», то выяснится, что помимо упомянутой тройки представителей глобального бизнеса, еще пять напрямую связаны с его интересами. В том числе бывший и нынешний участники Международного наблюдательного совета глобального банка J P Morgan Chase — Чубайс и Греф. А этот банк, в свою очередь, — один из «большой десятки» так называемых «тотальных инвесторов» — компаний, управляющих глобальными активами, которым принадлежат все мировые транснациональные компании и банки. Именно эта «десятка» и стоит, разумеется, в собственных интересах, за глобализацией мировой экономики. То есть за переделом политической карты мира таким образом, чтобы с нее исчезли государства, а границы были прочерчены заново — по сферам олигархических интересов (http://www.iarex.ru/articles3/51834.html; http://www.iarex.ru/articles3/51846.html; http://www.iarex.ru/articles3/51851.html). Формирующиеся Транстихоокеанское и Трансатлантическое партнерства — лишь первые зримые, публичные проявления этого дьявольского плана, смысл которого заключается в установлении над миром глобальной частной власти — вместо национальной государственной. В эти игры и предлагает нам поиграть, точнее, проиграть по этим правилам нашу Россию «в наперсток», это самое «Российское партнерство за сохранение климата» во главе с Чубайсом, Грефом, Дерипаской, Костиным и прочими присными.
Что написано в пресс-релизе пятерки организаторов «партнерства», и что потом перекочевало — повторяю, слово в слово — в его манифест, озаглавленный «Заявление российского бизнеса по переговорному процессу и принятию нового климатического соглашения на 21-й конференции сторон рамочной конвенции ООН по изменении климата»? (Так в тексте: конвенция с маленькой буквы, и «по», а не «об» изменении климата, как на самом деле. — Авт.). Кстати, вопрос о том, кто уполномочивал 14-ку присваивать себе мнение всего российского бизнеса, повисает в воздухе.
«Климатическая конференция ООН в Париже (COP-21) представляет собой беспрецедентную возможность задать новый вектор развития мировой экономики. Климатическое соглашение, которое придет на смену Киотскому протоколу, должно определить глобальную стратегию по минимизации антропогенного воздействия на климат» (выдел. — Авт.).
В чем здесь пресловутый «косяк»?
В том, что «мировая экономика», как видим, ставится вперед отечественной, до судьбы которой авторам «партнерства» явно нет никакого дела. Другая откровенная глупость, если не сказать подлость, — «минимизация антропогенного воздействия», всю мизерность реальных масштабов которого наглядно показал участник комитета по экологии РСПП и ТПП России Алексей Агибалов. Он обратил внимание на то, что углекислота (CO2), на которую «вешают» ответственность за несуществующее «глобальное потепление», — естественная составляющая земной атмосферы и составляет в ней 0,036%, в то время, как доля антропогенного воздействия в этой ничтожно малой величине — одна десятая, то есть 0,0036%. Однако несмотря на эту очевидность, зафиксированную еще в марте 2004 года Президиумом РАН («Киотский протокол не имеет научного обоснования»), авторы «Российского партнерства за сохранения климата» на голубом глазу, наплевав на мнение академиков, утверждают, будто «Научные данные не оставляют сомнений в том, что глобальное повышение температуры является прямым следствием экономической деятельности человека». И на этом основании предлагают выход на «низкоуглеродную, «зеленую» экономику», чтобы наша продукция «соответствовала ее стандартам» (выдел. — Авт.).
Здесь важно уточнить, что эти стандарты западные, и что большинство отечественных ГОСТов давно заменены некими «ГОСТами-EU». Иначе говоря, страна уже подготовлена к закланию в новый «Генеральный план «Ост», а участники «партнерства» приготовились быть первыми в рядах тех, кто будет ее делить по своим бизнес-интересам.
Теперь о тех, кто им в этом деятельно помогает. А это — высокие чиновники, поставленные на свои посты с тем, чтобы, по Леониду Гайдаю, «блюсти государственные интересы». И этим чиновникам ну очень не нравится, когда этот диалог из известной кинокомедии конца 60-х годов продолжается дальше, и герой Фрунзика Мкртчяна, привставая вслед за «товарищем Сааховым», с плохо скрываемой угрозой в голосе афористично произносит сакраментальное: «А ты не путай личную шерсть с государственной!».
Итак, 26 января 2016 года Президент России Владимир Путин поручает вице-премьеру Юрию Трутневу сформировать мнение по вопросу о создании в Восточной Сибири, как сказано в записке, на которую наложена резолюция, «безуглеродной зоны с определением источников ее финансирования».
И как выполняет это президентское поручение г-н Трутнев?
Он делает ведомственную рассылку, определяя срок выполнения к 12 февраля. И получается следующая картина.
Первым, уже 9 февраля 2016 года, в пользу «безуглеродной» зоны в важнейшем угледобывающем регионе страны покорно рапортует руководитель Росгидромета Александр Фролов, сообщая, что «концептуально поддерживает идею реализации (этого) пилотного проекта». Вместе с тем, осторожничает Фролов, определение источников финансирования «не относится к компетенции Росгидромета и требует проработки с Минфином России и МЭР России». (Здесь следует упомянуть, что глава Минфина Антон Силуанов возглавляет Наблюдательный совет «Алросы» — одного из организаторов «Российского партнерства за сохранение климата»).
На следующий день, 10 февраля, Трутневу отчитывается и.о. главы Минприроды Светлана Радченко. Почему не сам министр Сергей Донской? Рискнем предположить, что он, как и положено умному герою, не берет ответственность на себя, а прячется за спину женщины-заместителя. Констатируя, что по «уровню углеродоемкости экономика России занимает одно из первых мест в мире», ведомство, не обращая внимания на то, что две трети страны находится в зоне со среднегодовой температурой ниже пяти градусов Цельсия, инициативу «безуглеродной зоны» в Восточной Сибири поддерживает, видя в ней способы:
— избежать «консервации технологической отсталости» (а фактически — призывает к сгону лишившихся отопления людей с земли, ее освобождения под будущую колонизацию — об этом дальше);
— стимулировать «переход на возобновляемые источники энергии» (потенциал которых Владимир Путин, помнится, оценивал в 8−10%, не более);
— внедрить «рыночные механизмы, стимулирующие реализацию хозяйствующими субъектами мероприятий, направленных на снижение выбросов парниковых газов», в том числе «введения углеродного налога». (И неважно, что весь киотско-парижский процесс — абсолютно нерыночный, директивный, командно-распорядительный, продиктованный не экономическими, а политическими интересами, и что углеродный налог перенаправляет финансовые потоки экспортеров энергоносителей из федерального бюджета за рубеж, в Зеленый климатический фонд ООН, лишая страну значительных доходов).
Однако уже 11 февраля с резкой критикой «безуглеродной зоны» выступает Минэнерго России. По мнению ведомства, «предлагаемые меры по стимулированию перехода экономики региона в безуглеродную зону, в частности введение углеродного налога, …не являются оптимальным способом решения проблемы сокращения выбросов парниковых газов и могут привести к неоправданному росту административной и финансовой нагрузки на региональный бизнес, росту социальной напряженности в регионе» (выдел. — Авт.). «При рассмотрении указанных предложений, — продолжается в письме, адресованном из Минэнерго в Минприроды, — необходимо принимать во внимание, что Восточная Сибирь является одним из основных угледобывающих регионов России… Значительное число предприятий угольной промышленности в регионе относится к разряду градообразующих. При этом в Восточной Сибири также расположены крупнейшие электростанции, работающие на угольном топливе… Перевод электростанций на газовое топливо… в настоящее время невозможен ввиду отсутствия необходимой газораспределительной инфраструктуры, строительство которой потребует значительных средств и времени. Строительство атомной генерации в регионах Восточной Сибири, характеризующихся высокой сейсмичностью, также представляет собой трудную инженерную задачу, требующую для своего решения значительных финансовых и временных затрат. …Учитывая вышеизложенное, — выносит вердикт Минэнерго за подписью первого заместителя министра Алексея Текслера, — целесообразность реализации федеральной программы должна определяться… после проведения соответствующих технологических, экономических, социальных и экологических обоснований их реализации».
Уровень озабоченности Минэнерго таков, что еще через четыре дня, 15 февраля 2016 года, оно дублирует это письмо, направляя его в Аппарат Правительства России. И, как выясняется, это беспокойство вполне обосновано. В Минприроды по-видимому решают «замылить» неугодный, не укладывающийся в собственную концепцию, вердикт и… придерживают, не посылая его Трутневу аж до 24 февраля 2016 года. И послали бы или нет, неизвестно, если бы в этот день не разразился крупный скандал: вице-премьер и полпред президента на Дальнем Востоке публично озвучивает идею «безуглеродной зоны» в Восточной Сибири. И привязывает свою инициативу к решениям парижской 21-й Конференции Сторон (КС) Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК).
В Минприроды, видимо, «чувствуют», если не сказать «ощущают», меру ответственности за однобокое, прямо скажем корпоративно-олигархическое, выполнение поручения главы государства и опасаясь ее неотвратимости, в этот же эпический день 24 февраля «досылают» Трутневу заключение Минэнерго.
Весьма «обрадовавшийся», видимо, этому Трутнев, осознавая уже меру собственной ответственности за речевую несдержанность, срочно, уже 25 февраля, на следующий день после своего скандального заявления, направляет главе государства письмо с отчетом о выполнении поручения. И, скрещивая «ужа с ежом», соединяет в нем воедино предложения Минприроды и Минэнерго. Вот что получается: «Создание безуглеродной зоны в Восточной Сибири могло бы стать пилотным проектом национальной стратегии долгосрочного развития с низким уровнем выбросов парниковых газов. Полагаю, что реализация указанной программы будет стимулировать инновационное развитие экономики и способствовать повышению конкурентоспособности российских товаров (при повышенных «безуглеродом» тарифах? — Авт.) на мировых рынках…». Это — в собственном русле и в русле Минприроды. А дальше в докладе главе государства — хоть стой, хоть ляг! — следует вот это: «При этом необходимо принимать во внимание, что Восточная Сибирь является одним из основных угледобывающих регионов России. Стратегия социально-экономического развития Сибири до 2020 года и Энергетическая стратегия России до 2030 года предусматривают меры государственной поддержки развитию угольной генерации в данном регионе. При этом значительное число предприятий в регионе относится к разряду градообразующих», — гимном звучит цитирование «протестного» мнения Минэнерго. И, как будто не было никакого заявления накануне, г-н Трутнев изворачивается дальше — строго по тексту Текслера; не откажем себе в удовольствии этот сеанс политического…, скажем действа, продолжить: «Также в Восточной Сибири расположены крупнейшие электростанции, работающие на угольном топливе. Перевод электростанций на газовое топливо в большинстве регионов Восточной Сибири в настоящее время невозможен в виду (так в тексте. — Авт.) отсутствия необходимой газораспределительной инфраструктуры, строительство которой потребует значительных средств и времени. Таким образом, принятие решения о создании безуглеродной зоны, — опровергает сегодняшний Трутнев себя вчерашнего, — требует проведения тщательной оценки экономических, социальных и экологических последствий реализации мероприятий и институциональных преобразований» (а вчера не «требовало», глубокоуважаемый Юрий Петрович? — Авт.).
Поставив себя на место президента, вы только представьте себе, читатель, с каким именно ему приходится работать «руководящим человеческим материалом»! Врагу не пожелаешь, прости Господи! Один женщиной-заместителем прикрывается, у другого две позиции — вчерашняя и сегодняшняя. А завтра — третья будет? И, главное, оба на голубом глазу готовы немедленно и аргументировано объяснить стремительную трансформацию одних своих взглядов в другие и ни сном, ни духом не заикнутся ни о каких иных интересах, окромя государственных, державных!
Хотя из любого правила в российской властной «тусовке» случаются и исключения. Позиция Минэнерго в этой ситуации вызывает настоящее, искреннее уважение: пойти на прямой демарш против понятно куда дующего ветра — для этого требуется большое мужество, помноженное на осознание прогрессирующей безысходности того, что именно случится, когда за «банкет» потребуют расплатиться. Отдадим этому ведомству по праву заслуженное им должное.
В заключение об источниках финансирования. Очень похоже, что именно на эту тему Минприроды и начало переговоры с японскими «коллегами». По инсайдерской информации, источник которой раскрывать не намерен, контакты не просто продолжаются; они интенсифицированы и замкнуты лично на г-на Донского.
И наконец о том, куда это все ведет.
Знают или не в курсе г-да Донской и Трутнев, но отстаиваемая ими вслед за олигархами из «Российского партнерства за сохранение климата» позиция по «безуглеродной зоне» — это не что иное, как второе издание хорошо знакомого нам из истории гитлеровского «Генерального плана «Ост».
Не преувеличиваю? Нисколько! Еще в середине ноября 2010 года в газете «Ведомости» прошла знаковая утечка про создание в России двадцати городских агломераций, из которых всего шесть (!) отводилось не то чтобы Восточной, но ВСЕЙ Сибири и Дальнему Востоку. Это и означает: согнать людей с земли, ибо вне агломераций ЖИЗНИ нет, а есть — СУЩЕСТВОВАНИЕ, борьба за физическое выживание. Это и предполагал нацистский план: немецкие агломерации должны были окружаться рядом поясов обслуживающих их русских рабов, которых во избежание организованных протестов следовало погрузить в архаику. Вычеркнуть из жизни! Западу, «передовым отрядом» которого и был гитлеровский нацизм, это нужно и сегодня. «Единственное, что нужно Западу от России, — свидетельствовал многолетний заместитель Первого главка КГБ СССР (нынешней СВР) Леонид Шебаршин, — чтобы ее НЕ БЫЛО».
Частью какого проекта является этот план, над которым, как засвидетельствовали авторы той публикации, работали в правительстве и администрации президента? Известному апологету глобализма Конъюите Омае (американский политолог японского происхождения) принадлежит идея разделения будущего глобального мироустройства на «город» — наброшенную на мир сеть из трехсот таких агломераций-мегаполисов, и «деревню» — остальной, лишенный перспективы, архаизированный мир, находящийся с «городом» в жестких контрах, но тем не менее обслуживающий его из-за необходимости выживать, а также «по инерции». «Квота» России в этом глобалистском проекте, стало быть, двадцать агломераций из трехсот. Не густо выторговали, господа либералы-расчленители!
Я конечно же допускаю, что ни Донской, ни Трутнев в жизни не читали не то чтобы Омае или Шебаршина, но даже Уэллса и Бжезинского. И действуют они поэтому не от вреда, а от незнания. Только неизвестно, что хуже. И где тот предел непрофессионализма и верхоглядства, за которым создается реальная угроза существованию государства? Ведь сказочный Незнайка во власти — хуже вредителя, что-то вроде обезьяны с гранатой.
И не является ли таким пределом судьба подписания и ратификации Россией Парижского климатического соглашения, которое ведающие, что творят, олигархи проталкивают через властные структуры с помощью Незнаек, посвящая их из общего плана только в то, что непосредственно относится к их незатейливым функциям?
