Статья об уроках первых двух месяцев острой стадии кризиса. Опубликована в журнале «Профиль», N45(600) от 01.12.2008 Михаил ХазинКРИЗИС: СТАДИЯ ВТОРАЯ
Сегодня уже можно подвести некоторые результаты процесса начала острой стадии мирового экономического кризиса. Начать следует с уточнения формулировок, поскольку появилось множество неквалифицированных или умышленно искаженных оценок.
Редакционная вставка: _ Семь лет назад Михаил Хазин вместе с Андреем Кобяковым и Олегом Григорьевым сформулировали теорию нынешнего экономического кризиса. Теория обладает редким качеством в экономической науке, поскольку не только описывает фундаментальные причины этого кризиса, но и является абсолютно операбельной, так как с детальной точностью показывает механику его развития. Что особенно заметно на фоне комментариев действующих лауреатов Нобелевских премий по экономике, которые единодушно, за исключением, может быть, Дж. Стиглица, демонстрируют абсолютное непонимание того, что происходит в мировой экономике. Кстати, некоторые из них получили свои Нобелевские премии именно за то, что доказали: того, что происходит сейчас, не может быть никогда._
Главной причиной кризиса является проводимая в США на протяжении более четверти века политика искусственного, за счет эмиссии, стимулирования совокупного спроса, прежде всего спроса домохозяйств. Дело в том, что в рамках нормального развития экономики домохозяйства не могут потреблять существенно больше, чем их реально располагаемые доходы, складывающиеся из заработной платы и доходов от ранее сделанных накоплений. Отметим, снизить это потребление они могут — за счет роста накоплений. Но если вы начнете давать им кредиты, то они на какое-то время могут поднять уровень своих расходов до тех пор, пока новые кредиты превышают выплаты по накопленным долгам. После чего, естественно, значительная часть текущих поступлений будет направляться домохозяйствами на погашение долгов, то есть уровень потребления сократится относительно потенциальных средних значений. Иными словами, кредитное стимулирование спроса — это проедание будущего потребления.
Когда в конце 70-х годов модель придумывалась, цель у нее была не долгосрочная, а среднесрочная — выжить и, по возможности, победить мировую систему социализма. В начале 90-х годов за счет ресурсов с разграбляемой территории бывшего социалистического лагеря можно было погасить старые долги и начать жизнь с чистого листа, но власть в США (и в мировой финансовой элите) уже принадлежала тем, кто распределял эти эмиссионные потоки, и прекращать такое приятное занятие они совершенно не собирались. Как следствие — неминуемо должна была прийти расплата. Она и пришла.
Нынешний кризис — это кризис действующей модели современного капиталистического общества. Однако с тех пор, как нами был сделан прогноз о его неизбежности (публично — весной 2000 года, в рамках экспертных обсуждений — летом 1997 года), произошло несколько значимых экономических кризисов. Они были связаны с несовершенством модели, но все-таки это были кризисы в рамках самой модели, то есть не ставили ее под угрозу. Хотя не исключено, что если бы не радикальное изменение системы управления, которое произвели США, воспользовавшись событиями 11 сентября 2001 года, этот кризис, то есть начало разрушения самой модели, мог начаться и раньше.
Ключевым фактором «запуска» кризиса, как это понятно из его теории, должно было стать начало падения совокупного спроса домохозяйств. Произойти это могло либо за счет обвала крупного финансового пузыря, типа пузыря недвижимости, либо за счет роста потребительской инфляции в рамках более или менее спокойного развития событий. С точки зрения экономической это один и тот же механизм: «просачивания» инфляционных процессов, формой которого являются пузыри, с финансовых рынков на потребительский. Начало этому процессу было положено в августе 2007 года, когда США начали реструктуризацию своей финансовой системы с целью недопущения обвала рынка недвижимости. Операция была проведена, не побоюсь этого слова, гениально, темпы спада отрасли на протяжении более года не превышали 2—3% в месяц, но механизмы «кластеризации» рынков, которые обеспечивали концентрацию инфляционных процессов именно в финансовом секторе, начали давать сбой. И с начала текущего года пошли активные процессы роста цен в производственном, а затем и потребительском секторе американской экономики.
Собственно «прорыв» произошел в сентябре текущего года. Планы министра финансов США Полсона по поддержке республиканского кандидата включали в себя снижение мировых цен на нефть (которые до того росли в рамках вливания в рынок эмиссионных денег) и повышение курса доллара. Но, привыкнув за многие годы работать на рынке с избытком капитала и денег, он не учел, что используемые им для достижения цели инструменты дают их локальный недостаток. Как следствие — в сентябре в США начался достаточно острый для них кризис ликвидности, который резко обострил все финансово-экономические проблемы. И началась острая стадия кризиса. Поскольку общее падение совокупного спроса (и домохозяйств, и государства) должно составить порядка 35% от существующего до достижения равновесного в долгосрочном периоде значения, главный вопрос — как долго этот процесс будет продолжаться. Теоретически его можно завершить за несколько месяцев, для этого достаточно остановить эмиссию, однако по чисто политическим причинам такое невозможно. Колоссальный вброс денег в американскую экономику, и осуществленный, и только планирующийся, показывает, что такой сценарий совершенно исключен. А значит, спад будет максимально купироваться за счет эмиссионной поддержки и продлится, как это было в 30-е годы, два-три года.
Отметим, если еще летом были надежды на быстрый выход из кризиса, то сегодня они практически исчезли. По неофициальным данным, люди из окружения избранного президента США отдают себе отчет в масштабах спада и, соответственно, серьезно перестраивают свои планы. Это хорошо видно по назначениям, которые сделал Обама, и по итогам нескольких международных форумов, к обсуждению которых мы сейчас и перейдем.
Начнем с саммита G20 в Вашингтоне, состоявшегося 15 ноября. С точки зрения медицинской это был консилиум у постели больной мировой экономики, поэтому удивительно выглядит меморандум по его итогам. Дело в том, что там вообще нет диагноза. Есть констатация: «больному было выдано 1,5 килограмма лекарств». Есть предложения по лечению: «выдать еще 3 килограмма». А вот почему нужны именно эти лекарства, почему от них станет лучше, а не хуже, — не сказано. И это говорит больше, чем любой официальный диагноз. Мировая политическая элита масштаб кризиса уже понимает, и понимает, что говорить о нем вслух нельзя. С другой стороны, «впаривать» народам своих стран монетаристские «мульки» тоже поздно — события развиваются слишком быстро, не успеешь провести грамотную пиар-кампанию, как уже нужно менять ориентиры. Затратно и неэффективно. А то получится, как у нас: сначала министр экономического развития говорит, что механизм развития исчерпан, а потом премьер подписывает план, на этом механизме основанный. Ну у нас-то никто ничего не слушает и не читает, а у них пока не так.
Спад не остановить. Значит, его нужно возглавить, то есть, воспользовавшись имеющимися в руках инструментами, ресурсом государства, спасать своих! И именно исходя из этой логики, Обама не назначает интеллектуалов и экономических гениев, которые предсказывали развитие событий за несколько лет и которые в состоянии разработать какие-то планы выхода из кризиса. Нет, он назначает старых, «добрых» коррупционеров из администрации Клинтона, у которых одна-единственная задача — спасать своих друзей, чтобы они пережили кризис.
С точки зрения внешней политики есть только одна задача, которую нужно решить, — не допустить распада мира на «кластеры», чтобы доллар по-прежнему можно было использовать как пылесос, выкачивающий из мира ресурсы на поддержание спроса в США. Именно эту задачу ставил как наиважнейшую действующий американский президент Буш перед саммитом, и он ее решил. По крайней мере на год. Именно эту идею, о недопустимости протекционистских мер, он двигал в Лиме на саммите АТЭС и будет двигать и дальше. Собственно, вокруг этой простой мысли крутились все саммиты и встречи, которые проходили последние два месяца.
А рецепты выхода из кризиса (из мирового кризиса, разумеется, в России кризис свой, его механизмы к западным вообще никакого отношения не имеют) никто искать в ближайшие годы не будет. Дело в том, что мобилизация государственных ресурсов, использование бюджетных механизмов ограниченны. Они могут дать 2—3%, ну максимум, за счет резкой интенсификации и на короткий срок, 4—5% роста спроса в год. На фоне падения в 12—15% это почти незаметно, к тому же диспропорции от этого никуда не деваются, и поддержка государства только увеличивает сроки спада.
В заключение отметим, что хотя руководители США для себя, скорее всего, масштаб будущего кризиса уже признали, в мире такого ощущения еще нет. И хотя двухлетний период для выхода из кризиса, озвученный на саммите АТЭС в Лиме, является скорее «хотелкой», нежели рассчитанным по какой-то, пусть и неправильной, модели результатом, тем не менее даже он представляется общественности, в том числе бизнес-общественности, излишне пессимистичным. То есть опыт двух месяцев кризиса оказался недостаточным для того, чтобы понимание о происходящем всерьез и надолго прочно вошло в умы даже продвинутых граждан.
Мне кажется, это понимание придет весной, но нужно отметить одно важное обстоятельство. Такая «инертность» в понимании текущих событий означает, в частности, что либерально-монетарная модель действительности, не имеющая в последние десятилетия серьезных конкурентов, настолько прочно пустила корни в головах людей, что они воспринимают текущие события только через ее призму. А модель эта не только «пропустила» начинающийся кризис, но и, в общем, совершенно неадекватно его описывает. А значит, колоссальное количество управленческих проблем, как на государственном, так и на корпоративном уровне, будет возникать не по объективным, а чисто субъективным причинам. Поэтому главный совет по итогам первых месяцев кризиса: научитесь получать, обрабатывать, анализировать экономическую информацию адекватно сложившимся реалиям, а не абстрактным иллюзиям. И не исключено, что в этом случае именно кризис станет вашим личным ключом к успеху!
