Михаил ХазинМИФОЛОГИЯ КРИЗИСА

Опубликован в N9(612) от 16.03.2009 Михаил ХазинМИФОЛОГИЯ КРИЗИСА

Мифология кризиса Кризис — это время мифов. Их сочиняют все: и те, кто реально виноват, и те, кто не хочет стать козлами отпущения, и те, кто хочет занять потенциальные вакантные места, и те, кто ищет денег, и те, кто пытается их не потерять. Разумеется, все мифы развеять невозможно, но о некоторых поговорить не просто нужно, а остро необходимо. Поскольку без того, чтобы от них избавиться, невозможно выйти из кризиса и начать строить что-то новое. Одним из ключевых мифов, который сегодня насаждается в нашей стране, является миф о тотальной зависимости «нашего» кризиса от «их». Нет, разумеется, какая-то зависимость существует, но основные механизмы кризиса российского имеют вполне доморощенное происхождение и работают независимо от состояния мировой экономики. И начало кризиса на Западе лишь несколько ускорило все процессы в нашей экономике. Даже если бы там все было по-прежнему, кризис у нас все равно бы произошел — если не этой весной, то уж осенью-то точно. Отчего же возникла такая ситуация? А дело в том, что все последние годы стремительно падала рентабельность внутренней российской экономики, в частности, резко росли издержки бизнеса. Для отчетности они маскировались под видом инвестиций, однако не стоит закрывать глаза на реальность — это были именно издержки. Почему же ситуация не вскрылась ранее? А дело в том, что падение рентабельности компенсировалось перераспределением так называемых нефтяных денег, то есть доходов от сырьевого или почти сырьевого российского экспорта. Для полной компенсации внутреннего производства этих денег, конечно, не хватило бы (поэтому лишена смысла фраза, что «вся страна жила за счет продажи нефти»), но вот на замещение падающей рентабельности производства — вполне. Как же работал механизм падения рентабельности? Любой хозяйственник знает, что эффективная работа предприятия требует каждодневного контроля: проверки технологических режимов, соблюдения дисциплины, предотвращения воровства, в конце концов. А это тяжелая и напряженная работа, требующая квалификации и не всегда видимая снаружи, в том числе начальством и владельцами. А последние любят писать разные универсальные схемы (которые унижают и без того редких хороших специалистов) и устраивать своих протеже на хлебные должности. Иногда это доходит до смешного: в некоторых подразделениях бывшего РАО «ЕЭС России» в руководстве вообще не осталось энергетиков, которые бы понимали, что такое электрический ток. Так что качество работы предприятий все время падало, а компенсировалось это как раз за счет перераспределения нефтяных денег — либо непосредственно, либо через бюджет, либо через кредиты, полученные на Западе под текущие или будущие нефтяные доходы. Причем темпы роста нефтяных цен существенно уступали темпам падения рентабельности. И когда эти источники стали иссякать (сначала кредиты, потом экспортные деньги, а скоро обмелеет и бюджет), то проблема неэффективности отечественной экономики встала, что называется, в полный рост.

Поскольку поддерживать рентабельность всей экономики за счет сверхдоходов экспортного сектора больше невозможно, нужно повышать рентабельность внутренней ее составляющей. Разумеется, во многом это работа самого бизнеса. Но у государства достаточно возможностей, по многим направлениям без его участия вообще ничего нельзя сделать. Первый и самый простой способ — девальвация национальной валюты. Именно его применили власти осенью, отказавшись от поддержки рубля на прежнем высоком уровне, например, за счет введения обязательной продажи валютной выручки. Но у этого способа есть и свои недостатки. А вот дальше начинаются проблемы, поскольку от власти требуются реальные и нетривиальные действия. Во-первых, хорошо бы все-таки начать антимонопольную политику, поскольку часть роста издержек у большинства предприятий связана с засильем монополий, как локальных, так и крупных. Отметим, что пока работа Антимонопольного комитета ничего, кроме улыбок, у специалистов не вызывает. Во-вторых, необходимо жестко ограничить рост цен на продукцию естественных монополий, заставив последние резко сократить непроизводственные расходы и воровство, о котором ходят легенды. В-третьих, и, быть может, в главных. Это борьба с коррупцией. Не поединок с конкретным взяточником, а уничтожение одной из самых прибыльных и вредных отраслей современной российской экономики, которая не дает развиваться практически никому. Если на каждом этапе движения будущей детали производитель вынужден включать в себестоимость мзду различным паразитам — о каком выходе из кризиса может идти речь? О каком малом бизнесе, о каком высокотехнологическом производстве? Так что давайте отдадим себе отчет: до тех пор пока коррупция как глобальный фактор понижения рентабельности производства не будет побеждена, не то что успешного роста, даже выхода из кризиса быть не может.