Политический деятель Вячеслав Игрунов — о том, почему либералам тесно в рамках одной партии
С фактическим началом избирательной кампании посыпались традиционные вопросы: могут ли либералы объединиться? Могут ли они попасть в Думу? Частичный ответ на них дан еще в далеком 1993 году, когда на политической сцене страны возникли сразу две либеральные силы — «Яблоко» и «Выбор России». Неслучайность этого раскола подтверждается на протяжении 20 с лишним лет, с каждым избирательным циклом. Но тот факт, что ответ не услышан, свидетельствует не только об отсутствии ясности в головах, но и о невнятности самого ответа.
Источник непонимания кроется в самом представлении о либералах, коренящемся в сознании обывателя. Либералами называют всех, кто обращается к понятию свободы, полагая ее первостепенной ценностью. Это и правые либералы-экономисты, и леволиберальная интеллигенция, ориентирующаяся в первую очередь на ценности нематериальные. Это не просто разные люди — в обыденной жизни они чаще всего антагонисты. Убеждения, политические взгляды, стиль жизни, образы желанного будущего у них не совпадают.
Для одних политика без нравственности — преступление. Их обостренное чувство справедливости рождает сочувствие к слабым. Нет, левые либералы не против рынка, не против частной собственности, но они против всемогущества денег и бедности граждан. Для других преступление — допустимый инструмент достижения целей. В начале девяностых «молодые реформаторы» часто повторяли, что грабеж и несправедливость нормальны и естественны в эпоху первоначального накопления капитала. Не важно, говорили они, как сколочен капитал: воровством, грабежом, обманом; когда он сколочен, капиталист становится сторонником порядка, потому что порядок гарантирует ему права собственности. Для них характерно стремление к личному успеху, понимаемому чаще всего как достижение богатства, высокого иерархического положения. Слабые, неуспешные заслуживают презрения — они лохи, лузеры, их судьба безразлична владельцам автомобилей премиум-класса.
Как такие разные люди могут голосовать за одну и ту же партию, одну и ту же программу? Для одних бесплатное образование — фундамент будущего. Для других — несправедливая нагрузка на бизнес. И тем более им тесно в рамках одной партии — у них разные психологические типы, они чужаки друг другу. Даже если они прекратят говорить о ценностях, станут ссориться по пустякам. Одни будут рассказывать анекдоты о новых русских, другие — насмехаться над обедом в «Граблях». И избиратель, даже не вполне осознавая свои мотивы, голосует за тех, чей образ ему близок. Он считывает различие глазами, позвоночником. И какая разница — что вы говорите; важно — как вы говорите. Отторжение происходит в силу психологической несовместимости. Если бы «Яблоко» и ПАРНАС смогли объединиться, большинство традиционных избирателей-«яблочников» отвернулось бы от своей партии. Нет, в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань.
Правые — прагматики. Им легче дается позитив. Титов конструирует партию, предлагая понятную, реализуемую программу. Не ждите реальных программ от левых. Левые могут их создать через насилие над собой; программы им не интересны. Зато не устанут критиковать власть — всегда есть за что, и критика — путь к ее укрощению. Правые делают упор на бизнес. Левые обращаются к человеку. Явлинский заявляет: «Единственно верная национальная идея для России — это уважение к человеку», — и точно угадывает средостение народного чувствования. Но…
Но страшно далеки они, либералы, от своего народа. Бесконечно осуждая власть, они не видят никаких достижений, вся история, особенно новейшая, полна ошибок, преступлений, несчастий. Ничего светлого. Откуда же 80% рейтинг у Путина? «Яблоко» не замечает, что «крымнаш» — не только и даже не столько имперский угар, сколько преодоление веймарского синдрома. И война в Сирии — не имперские амбиции, а стремление оправиться от унижения. Через возвращение стране привычной роли ее граждане обретают самоуважение — то самое уважение к себе, о котором говорит Явлинский. И не надо говорить, что в магазине не стало пармезана, — это оскорбительно для людей. Самоуважение стоит много больше. Когда о Крыме говорят: верните украденное! — то тем самым растаптывают человеческое достоинство. Передача Крыма из рук в руки — не что иное, как продажа крепостных, чье мнение панам не интересно. Земля по купчей — законно оформленной — переходит от владельца к владельцу. У холопов нет права голоса; кто их спросит? У избирателей недостаточно квалификации, чтобы объяснить свои чувства, но граждане, как известно, голосуют сердцем. И сердце не отдадут «Яблоку». Людей либеральных взглядов, склонных менять человеческое достоинство на пармезан, вряд ли наберется и 2%.
Но и «количественное смягчение» не наберет даже 1% голосов. Соединить социальный пафос Дмитриевой с риторикой Титова — задача не из легких. Кремлю придется сильно постараться, чтобы выступление правых имело скромный успех.
Так в чем же сегодня задача либералов? В том, чтобы превратить поражение в фундамент победы. Неплохо бы набрать по 3% голосов, обеспечив государственное финансирование на пять лет вперед. И за эти годы выработать либеральную идеологию не для групп адептов, а для массового избирателя. В основание которой будет положено уважение к свободе и правам человека, не противоречащее уважению к самому человеку, к его чувствам, его достоинству. И вывести на авансцену людей, которым поверят.
Автор — депутат Государственной думы с 1993 по 2003 год
