Облигации становятся все более опасным активом, предупреждает Bank of America Merrill Lynch. Инвесторы пока не готовы от них избавляться, но их «иррациональная эйфория» может привести к лопнувшему пузырю Инвесторы все чаще задаются вопросом, «не подходит ли к концу эпоха сверхнизких доходностей по облигациям», признается Bank of America Merrill Lynch (BAML) в своем обзоре за 12 августа (есть у РБК). Клиентов банка все больше беспокоит «иррациональная эйфория» (выражение, которое впервые употребил в 1996 году тогдашний глава ФРС Алан Гринспен) на рынках бумаг с фиксированной доходностью, но продавать облигации они пока не готовы, пишет аналитик BAML Майкл Хартнетт. Bank of America не первый, кто предупреждает о том, что цены на облигации забрались слишком высоко. На этой неделе управляющий директор J.P. Morgan Asset Management Оксана Аронов написала в колонке на сайте InvestmentEurope, что облигации с отрицательной доходностью, которых в мире торгуется уже более чем на $10 трлн, фактически превратились в эквивалент биржевых товаров (commodities), таких как нефть или золото. В условиях, когда инвестор приобретает бумагу заведомо убыточную, если держать ее до погашения, возможен только один рациональный расчет — что найдется кто-то, кто заплатит за нее еще дороже («теория большего дурака»), написала Аронов. В июне американский финансист Билл Гросс заявил, что глобальная доходность по облигациям никогда не была столь низкой «за 500 лет задокументированной истории» и это «сверхновая, которая однажды взорвется». Как пишет Хартнетт из BAML, защитные активы, такие как облигации или их заменители, становятся все более уязвимы к следующему витку ужесточения монетарной политики в США. Хартнетт приводит в пример ситуацию 2013 года, когда ФРС объявила о планах сворачивания «количественного смягчения» (QE), на что рынок отреагировал резким снижением цен на облигации и, соответственно, ростом доходностей. С тех пор ФРС только раз подняла ключевую ставку и пока откладывает следующее повышение, а тем временем не только страны, но и компании начали размещать бумаги с отрицательной доходностью. Инвесторы пока не спешат избавляться от бондов, отмечает Хартнетт. Продавать облигации прямо сейчас значило бы то же самое, что продавать акции американских технологических компаний в августе 1999 года — за восемь месяцев до того, как «пузырь доткомов» лопнул, пишет аналитик. Катализатором всплеска доходностей на рынке облигаций может стать традиционная августовская встреча ФРС в Джексон-Хоул (ее проведение намечено на 27–29 августа), рассуждает Хартнетт. На ней глава ФРС Джаннет Йеллен может выступить с заявлениями, которые будут свидетельствовать о решимости ФРС ужесточить монетарную политику.
Потери инвесторов в случае внезапного повышения доходностей суверенных облигаций могут быть очень масштабными. По оценке Goldman Sachs, если доходность казначейских облигаций США неожиданно вырастет на 1 п.п., потери держателей бондов составят порядка $1 трлн. BAML считает, что 2016 и 2017 годы, скорее всего, станут временем перехода к более сбалансированному сочетанию денежно-кредитной и бюджетной политики по всему миру. В последние восемь лет центробанки вливали деньги в финансовый сектор, а правительства соблюдали режим экономии. Вскоре монетарных стимулов будет становиться меньше, но правительства смогут проводить адресное фискальное стимулирование, прогнозирует инвестбанк. В преддверии этих структурных сдвигов инвесторам следует переключаться с «финансовых» активов (акции, облигации) на «реальные» (сырье, недвижимость) и с активов, выигрывающих в «дефляционные» времена (доллар, госбумаги), на активы, выгодные в условиях инфляции (золото, сырье), считает BAML.
