Интервью М.Хазина, данное 24 июля 2002 года: Общая направленность предстоящего кризиса, потеря долларом функции единой меры стоимости.Было опубликовано на сайте opec.ru.
Самым страшным последствием кризиса станет то, что доллар утратит функцию единой меры стоимости
Михаил Леонидович, кризис в США набирает обороты. Скандал следует за скандалом, фондовый рынок лихорадит. В чем причина этой нестабильности? Утверждение первое: я не комментирую те события, которые сейчас происходят в Соединенных Штатах Америки. Не комментирую по совершенно тривиальной причине — потому что два года назад, год назад и три месяца тому назад я говорил о том, что происходит сейчас. И сейчас я предоставляю право комментировать тем, кто два года назад, год назад и три месяца назад объяснял, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. Это их дело — профессионально все комментировать, независимо от содержания. Основные вопросы, которые сейчас задают себе заинтересованные лица, состоят в следующем: что происходит, как долго это будет продолжаться, и самое главное, чем закончится? Ответ первый: что происходит? В Соединенных Штатах Америки происходит структурный кризис. Что такое экономика? Это очень сложный граф, вершиной которого являются фирмы, организации, банки, фонды и т.д. И очень сложный набор стрелочек: материальные потоки и навстречу им финансовые потоки. Для ответа на вопрос о том, что такое структурный кризис нужно объяснить сначала понятие конечный пользователь. Любые материальные потоки движутся по стрелочкам, и в некий момент «втыкаются» в некий объект, из которого дальше выхода нет. Это тот, кто потребляет материальные продукты не с целью произвести новый материальный продукт – то есть конечный потребитель. Конечный потребитель бывает двух видов: это физическое лицо и это государство. Что в этих терминах означает структурный кризис? Это означает, что есть некоторый кусок экономики, может быть, одно предприятие, то есть одна точка на графике или несколько точек, в которой(ых) объем входящих потоков не соответствует объемам выходящих, нарушается закон сохранения энергии. Такое отклонение входящих-выходящих потоков не может продолжаться долго. Оно в какой-то момент должно компенсироваться. Если это отклонение незначительно, оно компенсируется само собой, ну, например, в данной отрасли на протяжении пяти лет вкладываются в мощную инвестицию. Потом, в результате построена новая инфраструктура, и она начинает отдавать больше, чем принимает. Сначала она принимает больше, чем отдает, потом отдает больше, чем принимает. Бывают ситуации, при которых эти искажения становятся столь велики, что без участия каких-то очень крупномасштабных сил, например, государства, здесь самостоятельно справиться невозможно. Например — СССР-Россия. В СССР был структурный кризис, связанный с тем, что государство было крупнейшим конечным потребителем, оно потребляло продукцию оборонки. В результате идиотической экономической политики, принятия законов «О предприятии, объединении», «О кооперации» было нарушено функционирование финансовых потоков. И государство не смогло без мощного изменения макроэкономических параметров, в частности, без инфляции, производить, закупать продукцию оборонки столько, сколько было нужно для ее сохранения.
Начался структурный кризис. Все остальное — это, во многом, последствия. Сколько лет США пытались истребить СССР, ничего не получалось, пока не начался кризис. А что же происходит в США? В США на протяжении примерно 15 лет развивался определенный сектор экономики, его сейчас называют новая экономика, она же высокотехнологичная. Этот сектор забирал под себя ресурсы совершенно колоссальных масштабов. И скорость его роста была в несколько раз выше, чем скорость роста экономики в целом. По отдельным секторам она достигала 30% в год. Почему вкладывались такие деньги? Потому что происходила массовая пропаганда, что спрос потребительский, т.е. конечный, на продукцию этого сектора очень скоро будет невероятно высоким, что он будет расти теми же темпами, и тогда будет обеспечен возврат. При этом произошло некоторое событие, не имевшее аналогов в экономике до сих пор. Дело в том, что в экономике очень часто бывают ситуации, когда есть сектора, которые растут быстрее, чем экономика в целом, но объем этого сектора по сравнению со всей экономикой обычно очень маленький. Как только в такой сектор начинают идти деньги, экстенсивный год развития сменяется на интенсивный, начинаются научные исследования, начинается маркетинг и т.д. и т.п., и в результате скорость его роста резко уменьшается. В новой экономике такого не произошло. Темпы роста инвестиций были настолько велики, что новая экономика стала сравнима по размерам с экономикой в целом, 15%, 20% при тех же темпах роста. И она стала засасывать ресурсы из всей экономики в целом. Спрашивается, за счет чего же новая экономика компенсировала потребительский спрос? За счет спроса корпоративного. Была легенда о том, что переоснащение производства в новую технологию резко увеличивает рост производительности труда. Эта легенда пользовалась невероятным распространением. Я думаю, что первый текст, в котором эта легенда была развеяна, это был мой текст с Олегом Григорьевым в июле 2000 года. В журнале»Эксперт» «Добьется ли Америка апокалипсиса». Сейчас вышел последний номер журнала «Эксперт» со статьей «Добьется ли Америка апокалипсиса — 2», в которой есть ссылка на исследование компании Маккинзи, которая провела расследование и выяснила, что реально за последние 10 лет производительность труда выросла всего в шести отраслях: это оптовая торговля, это розничная торговля, это телекоммуникации, это мобильная телефония, это полупроводники и это программное обеспечение. Таким образом, то, что мы сказали два года тому назад, сейчас стало общеизвестно: нет роста производительности труда от внедрения новых технологий. И что из этого следует? Давайте рассмотрим две компании, в которых оборот, скажем, миллиард долларов в год. Одна из них свою прибыль, сто миллионов в год, тратила на расширение сетей, еще на что-то и где-то через три-четыре года худо-бедно развивалась. Другая взяла кредит 10 млрд. долларов под оборот, под капитализацию акций и на эти деньги полностью переоборудовалась под новый предполагаемый спрос, а продажи не выросли. Что получилось? На ней висит тяжким грузом кредит, который ей отдавать не из чего. На ней висит новое оборудование и нужно платить более высокую зарплату, и она еще при этом проиграла той, которая работала спокойно. Потому что та развивалась, а у этой не было средств. Не остается ничего другого, как фальсифицировать отчетность и демонстрировать выдающиеся результаты. Что мы и наблюдаем. В результате новая экономика примерно к 2000 году пришла в замечательное состояние. На ней висят колоссальные долги и непонятно, за счет чего их отдавать… У Интернет-компаний проблем нет, они надули только тех наивных инвесторов, которые покупали их акции. Продали на $2 млрд. акций, а активов у них на $100 тыс. Дальше этот пузырь сдулся, акционеры получили пшик. Но те, кто все это провел, они все богатые люди. А вот когда все сектора новой экономики развиваются как составная часть крупных корпораций, тут совсем другая ситуация. И в нынешний момент, компании новой экономики, сектора новой экономики в старых компаниях, должны отмереть, потому что они требуют существенных денег для их поддержания, но нет адекватной отдачи.
Что делать с теми предприятиями, которые получили новейшие технологии и теперь не знают, что с ними делать. Видимо, они будут обанкрочены, соответственно, это кому-то перейдет. Но кому это надо? Зарплату, чтобы платить людям, которые работают в новых технологиях — нужны деньги. Откуда их взять? Это ложится тяжелым грузом на себестоимость. Вот еще один аспект структурного кризиса. Есть сектор экономики, который сам себя не окупает. Он должен нивелироваться. Что говорит классическая рецептура? Что в этой ситуации должно делать государство? Государство должно резко повышать учетную ставку и ужесточать условия кредитования. Потому что, чем быстрее они сдохнут, тем меньше будут отравлять своими миазмами всю остальную экономику. Одновременно государство должно вкладывать бюджетные деньги в те сектора экономики, рост которых должен компенсировать этот упадок. Кстати, именно это пытался сделать Гайдар в начале 1990-х, повышая учетную ставку и пытаясь загробить государственные предприятия. Другое дело, что у нас это был не сектор, а это была вся экономика в целом, это во-первых, а во-вторых, он ничего не вкладывал, ничего не компенсировал. Ладно, не будем обсуждать сейчас Гайдара. Вопрос: каков объем той экономики, которая должна отмереть в результате всего этого безобразия. Ее можно оценить, просто посмотреть, каков объем инвестиций в сектора новой экономики был за эти 10 лет, и какая была отдача. И сразу можно сказать, там, где инвестиции были на порядок больше, чем отдача, те и должны умереть. По объему это кусок, который сейчас производит 15% ВВП США. С учетом того, что там вырос довольно большой блок сферы услуг, обслуживание обедами, производство предметов роскоши для менеджеров, очень богатых и т.д. и т.п., это, я думаю, в районе 25% ВВП. Иными словами, в США уже происходит структурный кризис и должна произойти структурная перестройка экономики, причем структурный кризис происходит быстро, уж коли процесс пошел, то за год-полтора ВВП США должен упасть на 25%. Так вот, до тех пор, пока этого не произойдет, экономические проблемы в США будут продолжаться. Что делают американские власти вместо того, чтобы повышать учетную ставку? Они ее понизили. Для чего? Для того, чтобы минимизировать неприятности. Теперь давайте смотреть. Что такое 25%? Это четверть ВВП. ВВП США $10 трлн. Это $2,5 трлн. Если они должны исчезнуть за год, то это соответственно, $200-220 млрд. в месяц. То есть, иными словами, власти США должны закрывать дырку в американской экономике со скоростью $200-220 млрд. в месяц. Именно, за счет того, что они пытаются закрыть эту дырку, в США увеличивается дефицит бюджета, потому что они все время его наращивают, у них растет дефицит платежного баланса, потому что они не могут выиграть борьбу с импортом. У них растет дефицит внешнеторгового баланса. То есть, иными словами США должны сегодня закрывать дырку примерно $200 млрд. в месяц, чтобы держать ситуацию на уровне. А ресурс США в месяц примерно $50 млрд. без ухудшения показателей, т.е. они, конечно, могут накопать и 100 млрд., но тогда с ухудшением балансов, увеличением дефицита бюджета, падением дохода предприятий. Вот и результат. Но это в любом случае, никак не 200 млрд. Конечно. Никак не 200. $200 млрд. нет в экономике США и быть не может. Их можно напечатать. Тогда инфляция. На самом деле инфляция в США идет и сейчас. Объем денежной массы вырос где-то примерно на 30% за год и он еще, безусловно, прорвется. Другое дело, что инфляция достаточно многогранный процесс. Это потребитель видит только инфляцию потребительскую, но в США она как раз ограничена дешевым импортом. А вот другие стороны этого процесса — и падение доллара, и падение фондового рынка, и рост дефицитов разных балансов.
У фондового рынка пока дна нет. До тех пор, пока не произошло структурной перестройки экономики. Вопрос — на какую величину он упадет? Тут ответ достаточно простой. Наиболее естественным кандидатом на оценку является критерий цена-доход. Это соотношение цены акции к доходности того предприятия, которое его выпустила. Грубо говоря, это то, за сколько акция окупается по выплатам. Среднестатистическое значение индекса Доу Джонса за 100 лет 12-15. Иными словами, имеет смысл покупать акцию, если она окупается за 12-15 лет. Доходность 6-7% годовых — это нормальная доходность. Для новой экономики средняя цифра по этому параметру в 1999 г. была 50, 80, 100-120. Для «Америка он-лайн», было больше 1000. Понятно, что все так грустно закончилось весной 2000 г. Но в этом году доходность по S&P500 (то есть по 500 крупнейшим компаниям) и по Доу Джонсу (т.е по 30 крупнейшим компаниям), составляет примерно 40. Т.е. иными словами в нормальной ситуации индекс должен упасть как минимум в 2-3 раза, т.е. опуститься до уровня 2-3 тыс. для Доу Джонса и где-то 300-400 для S&P. Напомню, что в 1929 г. индексы упали в 10 раз за 4 года с 1929 по 1933 г. Однако при этом нужно учесть, что поскольку структурной перестройки не происходит, США поддерживают свой мертвый кусок экономики, то доходы корпорации будут падать все сильнее и сильнее. Реальные доходы. Да, они могут манипулировать со статистикой, но в конце концов это всплывет, никуда не денешься. А это означает, что на самом деле, падение может произойти и сильнее. Чем дольше США будет проводить свою странную политику, о ней мы поговорим отдельно, тем будет хуже. Вот мы выяснили, что, во-первых, это будет продолжаться, во-вторых, падать будет очень сильно. А в чем странность политики США? Почему США ведут себя так, а не иначе? Ну, во-первых, главный регулятор рынка финансового в США это Федеральная резервная система. Это не государственный институт, как Центральный Банк России, это клуб нескольких частных банков, в основном, инвестиционных, в которых имеется какая-то часть государственного капитала. Что означает для США признание того факта, что идет структурный кризис и фондовый рынок должен упасть в 2-4 раза. Это означает, что США фактически признают, что все инвестиционные банки, являются, по сути, банкротами. Но эти инвестиционные банки — акционеры Федеральной резервной системы. Они такого допустить не могут. Эта тема закрыта, не обсуждается, даже вопросов нет. Для этих банков невозможно допустить признание структурного кризиса и структурной перестройки. Теперь давайте смотреть, какие могут существовать пути выхода из этой ситуации в принципе. Путей может быть два. Первый — это заставить весь мир решать американские проблемы. Поскольку проблемы сильные, то надо заставлять мир решать проблемы силовыми способами. Надо, грубо говоря, поставить у берегов Европы крейсера, авианосцы и сказать: ребята, у нас проблемы, вы вкладываете деньги в нашу экономику. Потому что за последний год иностранные инвестиции в американскую экономику упали в два с половиной раза. И при этом в первый раз за много-много лет приток иностранных инвестиций в американскую экономику стал ниже, чем рост дефицита баланса. Они не могут заткнуть эту дырку. Но здесь есть проблема. Они же сами отменили контроль государства над финансовой системой. У нас частное предпринимательство. А частному инвестору авианосцем угрожать не сможешь, он у тебя уедет из портового города куда-нибудь в Швейцарию и все, ничего ему сделать нельзя. Это во-первых. Во-вторых, это очень опасно, потому что миру это страшно не нравится. Что мы сейчас и видим. Но, тем не менее, отказаться от этого нельзя, потому что альтернатива — потерять все. Ведь финансовое лобби в США включает очень серьезные имена. Эта компания полностью контролирует Демократическую партию США и частично — Республиканскую. В окружении Буша это прежде всего Д.Чейни и Рамсфельд, вице-президент и министр обороны. У них позиция такая — любой ценой сохранить сильный доллар, ни в коем случает не признавать кризис, пытаться контролировать мировую экономику и по возможности развязывать крупные региональные конфликты, а так же размахивать атомным оружием, чтобы всех «построить». Существует противоположная партия, которых условно можно назвать «ортодоксальные республиканцы», у которой логика другая — надо закрывать границы, сбрасывать всю нагрузку, которую несет сейчас внешняя политика США, это и помощь союзникам и военные базы, самое главное, сбросить все доллары, находящиеся за пределами США. Как только они сбрасывают свои обязательства по доллару, а для этого есть масса способов, совершенно не нужно объявлять дефолт, нагрузка на экономику сокращается. Достаточно объявить о том, что все доллары, которые находятся за пределами США, как безналичные, так и наличные, на счетах нерезидентов должны пройти проверку на то, не проходили ли они через руки террористических организаций. Если проходили, они конфискуются или не обмениваются на новые доллары, а поскольку список этих организаций определяет США, то, понятно, провести такую реформу в стиле Геращенко-1993 раз плюнуть. Им нужен слабый доллар, чтобы стимулировать экспорт. При этом кризис начинается во всем мире, и США из него выходит за счет более высокотехнологически развитого производства.
Хотя и здесь проблема, потому что США за последние 20 лет деиндустриализировались. У них имеются уникальные технологии, уникальное производство, но оно очень точечное, а делать массовое производство они не могут, потому что утрачены школы, грубо говоря, слесаря нет, еще чего-то. Но это отдельный вопрос. Эта партия, основными представителями которой являются Пауэлл и О’Нил. Эти две партии непрерывно друг с другом воюют, достаточно долго побеждали ястребы. Особенно сильны они стали после 11 сентября. Причем события 11 сентября были достаточно предопределены экономической ситуацией. 10 сентября на форуме журнала «Эксперт» я послал сообщение, что должны должны быть взрывы. Это можно посмотреть. Это было 10 сентября, а 11 сентября случилось то, что случилось. А встречную атаку США нанесли в конце мая, когда Буш летел в Европу и в Россию, когда «Вашингтон Пост» опубликовала статью о том, что американская армия не готова к вторжению в Ирак. Организовал ее, по-видимому, Пауэлл. В любом случае, сейчас идет война между двумя партиями. В результате США ведут совершенно шизофреническую политику. Они, с одной стороны делают бешеные вливания в бюджетную экономику, с другой стороны, они продолжают держать сильный доллар и поддерживать высокотехнологичный сектор. В результате получается эффективность очень низкая, потому что они вливают в то, что все равно вымрет. К тому же, сильный доллар высасывает американскую экономику ничуть не хуже, чем все остальные негативные явления. В результате мы имеем то, что мы имеем. Нет никакого шанса, что эта шизофрения разрешится в ту или иную сторону, разве что будет проведен импичмент Бушу со стороны демократов. Но проблема состоит в том, что в нынешней ситуации импичмент Бушу сам по себе фактически, означает начало обвала. А когда, с Вашей точки зрения, произойдет настоящий обвал? Это совершенно непонятно, потому что обвал такого типа провоцируется скорее психологическими причинами. В некий момент критическому количеству людей станет понятно, что дело плохо. Тут все и рухнет. Я бы сказал, что до сентября ничего не произойдет. Опустится Доу Джонс до 7500 — 8 000, доллар откатится назад, потом подорожает чуть-чуть, в августе-сентябре он упадет снова, где-то до 110 центов за евро. А начиная с конца сентября уже может начаться новый виток. Я сейчас не берусь предсказать, пройдет ли падение одним большим скачком или несколькими скачками. Я напомню кризис 29 года: сначала произошел фондовый кризис, через полгода начался промышленный. И США за 4-5 лет потеряли 50% своего ВВП. Все-таки за пять лет, а не за полгода. Вот как я вижу ситуацию на сегодня. А что будет означать крах США для остального мира? Самым страшным последствием кризиса является то, что доллар утратит свою третью функцию. У доллара есть три функции: первая у всех валют одинакова — национальная валюта (в данном случае США), и нынешнее падение доллара связано со слабостью американской экономики, вторая функция — это мировая резервная валюта, в случае кризиса нынешние банки будут замещать его на другие активы. Но это все еще не фатально, а фатально то, что доллар является единой мерой стоимости. И вот эту функцию он утратит тоже. Человечество впервые за всю свою историю окажется в ситуации, когда не будет единой меры стоимости. Евро не может быть единой мерой стоимости, потому что для доллара очень важной составной частью была не только американская экономика, но и американские авианосцы, а также американские агенты по всему миру. Что произойдет в результате? Сейчас мировая экономика — это мировые рынки. А мировые рынки — это единые цены по всему миру. А эти цены и вообще стабильность этих рынков определяются ценовым прогнозом, который построен на системе фьючерсной торговли за доллары. Как только доллар начнет неуправляемо падать, вся система разрушится. В результате глобализации придет конец, система доллара распадется, весь мир распадется на много-много мелких рынков, причем они будут не совпадать по разным продуктам, и в результате начнется разрушение всемирных корпораций, то есть мир придет к той картине, которая была в конце 19 века или в начале 1930-х годов.
Мультивалютность, много мелких рынков, протекционистские барьеры, и т.д. и т.п. Мир к этому не готов. Коропорации к этому не готовы. Основная беда в том, что нет людей, умеющих мыслить в рамках этой новой (без кавычек) экономики. Ведь большинство людей самостоятельно мыслить не умеет — их так учили в школе — есть такие рынки, есть фьючерсная торговля, надо делать так, так и так. Ведь именно эти люди определяют политику в подавляющем большинства компаний. И они в новых условиях будут делать так, так и так, потому что по-другому не умеют, а людей, которые понимают очень мало. В новой ситуации определить стоимость эксперта можно будет совершенно тривиально. Стоимость часа консультации будет стоить 500 умножить на Х, где Х — это количество лет до 1 июля 2002 года с момента, когда он в первый раз сказал вслух, что будет американский кризис. Кто сказал, 2 месяца тому назад, у того цена будет 300 долл. в час, а кто сказал 2 года назад, тому цена 1000 долл. в час. Причем людей, которые открыто говорили два года назад, что кризис неминуемо состоится можно перечислить по пальцам. Им можно платить очень большие деньги по одной единственной причине, потому что эти люди 2 с лишним года думают о том, какие процессы будут определять ситуацию. Потому что, когда все это произойдет, корпорациям нужно будет принимать решения в течение нескольких дней – эксперты, привыкшие думать по старым схемам к такому просто не успеют подготовится. Наверняка, в течение этих двух лет вы думали и о том, как можно это предотвратить, и возможно ли это предотвратить? Это нельзя предотвратить. Последняя возможность предотвратить была году в 1998-99 у США, и это уже было связано с необходимостью проведения крайне жесткой политики с жестким резаньем по живому. Нужно было не просто вырезать кусочки, надо было делать это, захватывая живую ткань и жестоко уничтожать ту часть экономики, которая должна была умереть. Но такого человека, который бы это понимал, в США не нашлось. Уже в 2000 году было поздно. В середине второго срока Клинтона было уже поздно. Но нужно только учесть, что Клинтон — демократ, а значит, что он должен был бы резать собственных спонсоров – достаточно умозрительное предположение. Если отомрет четверть американской экономики, это неизбежно повлечет цепную реакцию. Естественно, это бы ввергло весь мир в сильную депрессию. В 1929 году США потеряли 50%. Мы в начале 90-х 60% ВВП. Это очень тяжело, но это не смертельно, если есть здоровая политическая система. В США, во времена Великой Депрессии, в отличие от России, не была разрушена система государственной власти. Сейчас она может быть разрушена. Сейчас этот кризис может закончиться разрушением США, как страны. Я не скажу, что вероятность велика, но этот сценарий может воплотиться. Дело в том, что политику США определяет Новая Англия, а добавленную стоимость реальную производит Юг и Запад. Возникает вопрос: почему Юг и Запад должен платить за деятельность политиков из Новой Англии? Из-за чего неделю назад был такой шум? Потому что не хватало у США денег на социальные выплаты. Были увеличены годовые лимиты госдолга. В США есть негры, которых в 1960-х годах просто купили колоссальными социальными выплатами. Теперь в США родилось уже два поколения негров, которые вообще нигде не работают, живут только на соц. пособия. Они рождаются, учатся в школе, потом, возможно, в институте, женятся на соц. пособия, потом рожают детей, и все это повторяется. Теперь представьте себе, что им перестанут платить. Не может не быть в США мощных социальных последствий.
А что будет в России? Для ответа на этот вопрос надо понять две вещи. Первое — насколько изменится весь мир. Я говорил, произойдет резкое раздробление рынков. С одной стороны становится хуже, с другой — лучше, потому что сейчас на некоторые рынки мы влезть не можем в принципе, нас просто не пускают. На те, на которые влезаем, это происходит под очень сильным контролем. А тут будет совсем другая ситуация, потому что на каждый можно будет влезть, торговаться и т.д. С одной стороны. С другой стороны, общий объем потребления сильно упадет, как во время всякой депрессии, и не исключено, что с нашим товаром мы пролетим. Но главное, вопрос в политике государства. Если государство сможет так проводить политику, как это было в 1930-е годы, то нам мировая депрессия не страшна, мы практически самодостаточны. А вот если этого не будет, тогда ситуация совсем плохая. Нынешняя структура управления, которая сейчас есть, она, конечно, недееспособна в принципе, независимо от персоналий. Когда в правительстве 7 параллельных контуров принятия решения, то о чем можно говорить? Непонятно, что нужно делать, исполнять программу Грефа?! Во-первых, это не программа, во-вторых, не имеет никакого отношения к реальной экономике, в-третьих, структура правительства ничего исполнять не может. Поэтому все это пустое. Но я совершенно убежден, что в условиях глобальных кризисов, появляются Наполеоны и Сталины. Где и в какой стране они возникнут по итогам текущего кризиса – пока непонятно. Но Россия по его итогам может невероятно компенсировать те потери, которые она понесла в течение последних 15 лет. Я не хочу вдаваться в более глубокие вещи, потому что, если говорить об отдельных отраслях, то это работа, за которую эти отрасли должны платить деньги. И не только потому, что я надеюсь часть этих денег получить. Просто как показывает опыт, человек не ценит то, что получено бесплатно. Что касается структуры управления государством которая безусловно требует коренного изменения, то у меня, конечно, есть свои соображения по этому вопросу. Но публичные рассуждения на эту тему в наших условиях неминуемо станут инструментом каких-то разборок. Большая часть наших политиков это понимает. Но кроме политиков и отраслей, у нас есть еще и 100 млн. населения, необеспеченного экономикой. Известно высказывание, что наша экономика обеспечивает только 40 млн… Это все чушь. Она не обеспечивает в рамках тех правил игры, которые установили нам американцы. Поскольку американцы никаких правил устанавливать отныне не будут (не потому что не хотят, а потому, что не смогут), то все вернется на круги своя. Через некоторое время посмотрим. Но что делать в условиях кризиса обычным людям?Год-полтора назад для граждан России была страшная опасность — куда девать наличные доллары? Сейчас эта опасность меньше — имеются наличные евро. Организовать обмен технически легко. Думаю, что народ все это переживет. Конечно, желательно размещать свои денежки не в долларах, а в евро. Но даже с этим можно не торопиться – еще месяц-другой есть.
Но если произойдет глобальный кризис, то евро тоже может упасть. А какая нам разница, ведь все относительно. Так как у нас много наличных долларов, мне кажется, что относительно доллара рубль менятся не будет, а евро резко вырастет. Если граждане обменяют свои доллары на евро, они компенсируют свои потери. Что-то они, безусловно, потеряют, обменные курсы будут неудачные, еще что-то, но что-то и приобретут. Есть такое мнение, что психология человека на протяжении столетий не меняется… Абсолютно точно не меняется. Когда я еще учил детей в школе, я привел туда очень умного человека – Симона Эльевича Шноля. И вот он им что-то рассказывал и в процессе сказал, что человек за последние 5 тыс. лет не изменился. Тут вскочил учитель истории, молодой и не очень умный, и сказал, что у него другое мнение. На что Сима сказал, что он не историк, а биолог, но процитировал книжку, которая он недавно читал. В ней рассказывалось о том, как археологи раскопали шумерские поселения, 4 тысячелетия до н.э., и там сохранились письма на глиняных табличках. В одном из них отец пишет сыну: «Я тебе дал денег, чтобы ты поехал в такой-то город, учиться у такого-то известного человека. А ты вместо этого истратил все деньги на вино и женщин и имеешь наглость просить еще. Ничего ты не получишь…». Выводы делайте сами… В таком случае, когда наступит период антиглобализации, раздробленности, не придет ли человечество к глобальным войнам с целью захватить территории? Это вопрос очень сложный. Такая проблема, безусловно, существует. Но посмотрим… Ничего сказать нельзя. Можно сказать только одно, что проект глобализации оказался неудачным. И вот почему: дело в том, что всегда в мире была конкуренция различных рынков, различных вариантов их развития. Глобализация по определению монопольна. И пока эту монополию не разрушишь, ничего нового не будет.
24 июля 2002 Хазин Михаил Леонидович
