Круглый стол состоялся в мае 2012 года на V Астанинском экономическом Форуме Диалог лидеров: новая финансово-экономическая политика
Стефан Гроуб: Хорошо, дамы и господа. Добро пожаловать, наверное, одно из самых важных мероприятий сегодняшнего Форума: «Диалог лидеров по новой финансово-экономической политике». У нас среди гостей 20 человек из научного мира, из академических кругов, из политической сферы, из корпоративного сектора и, конечно же, представители СМИ.
Меня зовут Стефан Гроуб и для меня большая честь выступать в качестве модератора этой сессии вместе со своим коллегой Михаилом Хазиным.
Мое первое впечатление было, что у нас будет больше людей за круглым столом, чем людей в аудитории, но я рад отметить, что у нас намного больше аудитории. Большое спасибо, что вы пришли. Я понимаю, что присутствие на последней сессии любой конференции является доказательством интеллектуальной любознательности, также физической выносливости. Поэтому я надеюсь, у нас состоится очень интересная дискуссия, интересные дебаты. Почему интересные? Потому что у нас за круглым столом собрались очень интересные люди. Мне хотелось бы сразу вам представить наших участников. Давайте начнем с академиков и экспертов: Роберт Ауманн — еврейский университет, Иерусалим, Алехандро Хара – заместитель генерального директора ВТО, Финн Кидланд – лауреат Нобелевской премии по экономике 2004 года, Калифорнийский университет, Роберт Манделл — лауреат Нобелевской премии по экономике 1999 года, Колумбийский университет, Кристофер Писсаридес – лауреат Нобелевской премии 2010 года, Лондонская школа экономики, Петко Драганов – заместитель генерального секретаря ЮНКТАД, Сергей Глазьев – заместитель Генерального секретаря ЕврАзЭС, Марк Узан – исполнительный директор обновленного Бреттон-Вудского комитета, Роберт Вос – директор управления «Un desa» в области политики развития и анализа. Большое спасибо вам, дамы и господа, за присутствие!
Из политической сферы: Тони Блэр – бывший премьер-министр Великобритании, Дональд Джонстон – бывший генеральный секретарь ОЭСР, Кайрат Келимбетов – заместитель Премьер-министра РК, Вим Кок – Президент Мадридского клуба, бывший Премьер-министр Нидерландов, Карим Масимов – Премьер-министр РК, Тед Мензиес – государственный министр финансов Канады, Романо Проди – бывший премьер-министр Италии и бывший председатель европейской комиссии, Бахытжан Сагинтаев – министр экономического развития и торговли РК. Спасибо большое вам, господа, за присутствие!
Из группы бизнес представителей: Байрам Валиев – глава инвестиционного банкинга ВТБ Капитал по Азии, Олин Л. Ветингтон – председатель «Wethington International LLC». Рады вас приветствовать здесь в качестве участников!
И, наконец, мне хотелось бы представить единственную женщину, представителя СМИ: Бригит Браур – «Экономист», Хелс Фосер – Тенри ньюс, Чарьз Ван дер Лью – International Herald Tribune. Добро пожаловать вам также!
У меня есть для вас хорошие новости и плохие новости, хорошие новости заключаются в том, что мы должны сейчас обсуждать текущий экономический финансовый шок, евро кризис, экономику США и КНР, долгосрочные дисбалансы, рейтинговые агентства, социальные последствия экономического кризиса, финансовое регулирование, новые валюты и будущее глобальной экономики. Плохие новости заключаются в том, что у нас всего 90 минут на эту сессию. Поэтому это будет очень короткая сессия, я здесь напоминаю, что ключевым словом является «короткая» сессия, поэтому, пожалуйста, дамы и господа, ответы короткие.
Мне хотелось бы начать с вашей точки зрения на управление текущим кризисом, правильно ли мы с ним работаем, вышли ли мы из этого кризиса, или опять мы пропустили возможности. Позвольте мне здесь процитировать Кристин Лагард – директора-распределителя МВФ, которая в начале января сказала, что 2012 год должен быть годом выздоровления. Что она имела в виду под этим, что 2011 год был охарактеризован отсутствием коллективных мер по нахождению решений, это был год половинчатых мер, 2012 год должен быть годом возможностей. Мы практически находимся уже на полпути в 2012 году, есть ли у нас причина оптимистично смотреть на этот год, или мы будем говорить, что 2012 год – это год уже упущенных возможностей? Давайте начнем с политиков, Премьер-министр Блэр, вы были одним из моих супер героев, когда были Премьер-министром, поэтому вам первому возможность ответить на этот вопрос.
Тони Блэр: Большое спасибо, я попытаюсь ответить на этот вопрос как можно более коротко. Конечно, мировая экономика сейчас очень уязвима, мы сейчас живем в эпоху непредсказуемости, уникальной непредсказуемости. Базовый момент, который мне бы хотелось сделать следующий: ключом в настоящее время является координирование политики для продвижения роста. Это необходимо сбалансировать с политикой, особенно в Еврозоне, которая будет продвигать вперед фундаментальные структурные реформы. Иными словами, для нас в Европе основным риском является то, что людям представляется, что у них есть выбор — с одной стороны, между жесткой экономией и реформами, а с другой стороны, экономическим ростом без реформ. Что мы должны сделать, что мы должны обеспечить, чтобы у нас была такая макроэкономическая политика, которая продвигала бы нас вперед, устраняла бы дисбалансы мировой экономики? И для нас в Европе нет альтернативы фундаментальным структурным реформам в таких отраслях, как, например, социальное обеспечение, пенсионное обеспечение, рынок труда и т.д. если мы сумеем сбалансировать макроэкономический рост и макро реформы, я думаю, что у нас будет хороший шанс для того, чтобы выйти из этого кризиса успешно.
Стефан Гроуб: Большое спасибо, Премьер-министр Блэр. Премьер-министр Проди, вы из Итальянской республики, может у вас несколько отличная точка зрения?
Проди: Нет, я полностью согласен со своим коллегой Тони Блэром. Стратегия является незаменимой, но для выработки стратегии потребуется время, а у нас времени нет. Если у нас ставки рефинансирования будут постоянно повышаться, как в Греции, у нас даже и возможности и времени для реформ не останется. Потому что такие высокие ставки рефинансирования разрушат финансовую систему. Поэтому нам необходима долгосрочная стратегия уже сейчас, сегодня, незамедлительно. Также незамедлительно нам требуется перемирие, какое-то соглашение для того, чтобы успокоить финансовые рынки. Это в настоящее время является проблемой. Да, есть какой-то свет в конце тоннеля, потому что уже администрация Обамы этим обеспокоена, Китай этим обеспокоен, потому что в Китае тоже уровень экономического развития сокращается, все беспокоятся. В Европе у нас тоже есть новый климат. Поэтому, я думаю, мы сможем подписать такое перемирие, чтобы успокоить финансовые рынки до саммита в июне в Европе.
Стефан Гроуб: Премьер-министр Кок, вы согласились бы с этой точкой зрения, говоря с позиции Голландии?
Вим Кок: На самом деле, на этот вопрос сложно отвечать с национальной точки зрения. Говоря как европеец, я понимаю и принимаю то, что сказал Тони Блэр, что необходима нам структурная реформа. Но говорить, что Европе нужны только реформы – это, наверное, слишком просто. Я не хочу монополизировать дискуссию, говоря только о Европе, но в Европе также является необходимым с одной стороны, следовать жесткой экономии и реформам – это абсолютная детерминанта, но одновременно на Европейском уровне нам необходимы также целевые выборочные инициативы для того, чтобы добиваться более высоких темпов экономического роста. Потому что безработица, особенно безработица среди молодежи в некоторых странах Европы достигла уже 40%. Это не приемлемая ситуация. Такое огромное количество людей потеряло работу. Мы здесь уже можем даже говорить о потерянном поколении. Как бывший Премьер-министр Нидерландов и как бывший министр финансов я понимаю, что сначала нужно заработать деньги, прежде чем их потратить, но это наше понимание. На каком-то этапе на европейском уровне необходимы целевые стратегии по достижению экономического роста и это не находится в конфликте со строгой экономией и реформами.
Стефан Гроуб: Большое спасибо. Давайте теперь передадим слово нашему хозяину сегодня – Премьер-министру Масимову. Господин Премьер-министр, Казахстан политически находится в бутерброде между Россией и Китаем, но у вас также хорошие связи и в Европе. Как с вашей точки зрения, развивается Европа, находится ли Европа на правильном пути?
Карим Масимов: На самом деле, для казахского Премьер-министра сложно здесь судить и рассуждать о европейской ситуации. С моей точки зрения, если говорить о ситуации в Европе, если мы бы сравнили ситуацию в Юго-Восточной Азии 10 или 12 лет назад, когда произошел Азиатский кризис. Когда мы посмотрим на те советы, которые МВФ и Международный банк тогда давал странам ОСЕАН, я думаю, что те же консультации, те же советы должны даваться и странам Европы. И они помогут. Да, это будут болезненные меры, но это будет единственный выбор, политически они будут болезненными эти меры, эти советы. Но с нашей точки зрения, Европа, по крайней мере, ее отдельные части, они являются достаточно сильными для того, чтобы выжить. Некоторые части Европы не настолько сильные.
Михаил Хазин: Немножечко продолжить эту тему. Скажите, пожалуйста, а каков, по вашему мнению, будет масштаб спада, после которого можно будет перейти к росту? Сегодня мы понимаем, что кризис продолжается, мировая экономика и экономика большинства стран падает, где находится та точка, ниже которой мы не должны опуститься?
Карим Масимов: Ну. Наверное, однозначно на этот вопрос трудно ответить, можно только примерно сказать точку падения, которую должна пройти мировая экономика для того чтобы восстановить баланс между спросом и предложением. Мое такое предположение, что это должно быть порядка 20-25% падения, после которого может восстановиться баланс спроса и предложения. Это очень болезненный процесс, он может произойти одномоментно или в период какого-то времени. Это тот баланс, на мой взгляд, через который мировая экономика должна пройти
Стефан Гроуб: Я прошу прощения, что я не упомянул профессора Рамона Тамамеса, автономный университет Мадрида. У нас поменялся перечень участников, поэтому я прошу прощения за это.
— Господин модератор, на многих форумах мы говорим о том, что мы должны делать в будущем. Но мы не принимаем во внимание историческую трансформацию, через которую мир прошел, потому что этот кризис показывает и доказывает, что перераспределение доходов и богатства сейчас происходит по всему миру. Это означает, что развивающиеся страны и менее развитые страны очень быстро растут. Помните те публичные демонстрации на улицах и площадях наших городов? Сейчас эти демонстрации происходят везде. Я недавно говорил с господином Хара, развивающиеся страны завоевали треть всей мировой торговли, поэтому они также получают выгоду от так называемой торговли между югом и югом. Иными словами, развивающиеся страны уже начинают финансировать друг друга и торговать друг с другом, минуя развитые страны. Это, наверное, оптимистическая фаза кризиса, которая имеет отношение к 6 млрд. людей, которые живут в развивающихся странах. Те, кто находится в наименее выигрышных положениях, особенно в Европе, у нас всего лишь 1 млрд. человек в Европе, в США и в Японии. Мы должны это понимать, что большая часть человечества не живет в кризисе, у нас произошла трансформация, у нас изменилась экономическая мозаика, изменилась экономическая структура мира.
Стефан Гроуб: Я думаю, что вы, господин Хара, хотели бы сказать несколько слов.
Алехандро Хара: Большое спасибо, я также думал о той цитате, которую вы озвучили от Кристин Лагард и о том, что вы говорили, что этот год должен стать годом выздоровления. Я думаю, это слишком пассивная позиция. Этот год должен стать годом реформ. Я понимаю, что мы одноразово все сделать не можем, но мы должны начинать где-то, с какой-то точки. Чего сейчас не хватает, так это видения. Политики должны скоординировать политику, должны прийти к консенсусу, какие реформы проводить и как эти реформы будут проводиться в будущем. Но это должно быть также и эффективным, эти реформы. Эти реформы должны будут приводить к сокращению бедности и безработицы, особенно в развивающихся странах. И одной частью из этих реформ – это либерализация торговли. Мы должны завершить раунд Дохи. Мы не смогли это сделать, потому что политическая ситуация не благословила это, но мы должны где-то начинать, мы должны с устранения барьеров, торговли сельскохозяйственной продукции, чтобы мы могли уже выйти к новой повестке дня по международной торговле.
Стефан Гроуб: Кто-то сказал, что у нас недостаточно времени, у нас на самом деле и денег не хватает, но видение не требует много денег. Как нам выбраться из этого бардака, который связан с долговыми обязательствами. Это можно сказать не европейский и не американский кризис, а североатлантический кризис. Какие шаги нужно предпринять уже сейчас, может быть вы, господин Писсаридес?
Кристофер Писсаридес: Я бы хотел согласиться с тремя Премьер-министрами, которые говорят, что нужно комбинировать структурные реформы и меры жесткой экономии. Фискальная экономия скажется, приведет к результату для экономики через годы, может быть через 5 лет, как мы видели в Великобритании или в Греции, Германии. Реформы занимают время. Поэтому, когда вы говорите, как работать с долговыми обязательствами, господин Проди сказал, что нужны отдельные выборочные меры, деньги, а это опять-таки долг. Нужно немного фискальную экономию снизить, получить какие-то гарантии от международных организаций, таких как Европейский Центробанк, МВФ, что они подпишутся под государственным долгом различных стран. Это было предложено финансовым министром Польши, опубликовано в «Financial Times» на прошлой неделе. Предлагалось, чтобы деньги были выданы южным странам для того, чтобы они их потратили на структурные реформы. Эти реформы должны осуществляться до того момента, пока мы не получим позитивные результаты от этих реформ. Потому что мы не даем даже шанс проявиться результату. В Великобритании, Германии такие жесткие меры привели к результату, но с годами.
Спасибо.
— Я согласен с вами, что да, говоря о структурных реформах и мерах жесткой экономии, нужно ждать, чтобы реформы показали свои результаты. Фискальная консолидация – это среднесрочный процесс. Это становиться уже частью проблемы, почему мы сохраняем финансовую уязвимость. Долги превращаются в денежные влияния, это ведет к колебаниям на рынке валют. Нужно координировать в международном формате программы фискальной поддержки, для того, чтобы облегчить коррекцию по времени. Да, структурные реформы потребуют времени, прежде чем они дадут результаты, я думаю, посредством переработки фискальной политики. Нужно делать больше акцент на трудоустройстве, на занятости. Также нужно думать о зеленом росте, об устойчивом развитии, которые являются более трудоемкими, создаются новые рабочие места, это лучше, чем просто затягивание пояса.
Общественность в Европе все более раздражается. Меняются Правительства в Португалии, Испании, Италии, Греции, В Ирландии, во Франции, может быть в Голландии. Очень скоро изменится Правительство в Германии в следующем году, какие умные меры экономии нужно использовать, чтобы не вызывать такую раздраженность общественности?
Господин министр, это конечно сложная задача, я не могу сказать, что у меня умная идея в этом отношении. Канада сделала стратегический обзор, мы не называли его мерами экономии, но мы анализировали расходы государства. Во многих странах мира нет проблем с доходами, у них есть проблемы с расходами. У нас в Канаде тоже была проблема с расходами, мы обещали в течение последних федеральных выборов, что мы проанализируем расходование. И мы первое правительство, которое было переизбрано большинством с момента рецессии, потому что мы пообещали, что мы исправил ситуацию с расходованием государственных средств. Канадцы приняли тот факт, что Правительство плохо расходовало деньги. Это нужно менять. Нужно лидерство в этой сфере. Это нужно делать быстро, мы слишком много ждали, пока лидер будут принимать жесткие, но необходимые решения.
— Господин Джонстон.
Дональд Джонстон: Спасибо. У меня тоже есть некоторый канадский опыт, еще одно поколение. Я не настолько пессимистичен, как мои коллеги, может быть, потому что я старше, я же видел некоторые из этих вещей. Я был в кабинете Правительства Канады, в 80 годах у нас была 12% инфляция, представьте себе сегодня эту цифру, когда я в Давос ездил, на тот момент, на Форум. У каждой страны были 10% уровни безработицы, высокая инфляция, что я сейчас вижу. Я вижу пессимизм, который передается молодому поколению. Я недавно ездил в Испанию, в Греции идут разговоры о потерянном поколении. Я думаю, что ситуация может измениться гораздо быстрее, чем вы думаете. Допустим страны ОЭСР, вспомните азиатский кризис, вспомните, Корея оказалась в кризисе и 5-6% сокращение экономики. Через 18 месяцев экономика выросла на 5%. Это без прецедентный случай. Это означает, что ситуация может меняться. Да, требуется жесткая экономия, требуются какие-то жертвы, но общественность видит, что правительство что-то делает. В начале 9 годов мы работали, нужно, чтобы люди знали, что делает правительство. Если люди понимают, что есть сильное лидерство, они будут поднимать голову, идти с высоко поднятой головой. Я не верю, что для молодежи десятилетие или пятнадцатилетие потеряно. Это не правильно…
Я хочу внести сюда денежно-кредитные размышления, они обсуждались уже на протяжении двух дней Форума. Достаточно ли у нас валют в настоящее время? Нужно нам больше валют, нужно нам меньше валют, какое может быть решение здесь? В этой проблеме. Вопрос нашим лауреатам Нобелевской премии. Господин Манделл, я знаю, что эта тематика представляет для вас интерес.
Роберт Манделл: Нам всем предстоит увидеть более расслабленную денежно-кредитную политику со стороны Центробанка. Проблема в том, что конституция банка, которая сформулирована Бундес банком, в теории означает, что Европейский Центральный банк может предпринимать любой шаг, который может привести к повышению инфляции, которая превысит разрешенный промежуток от 0 до 2%. Конечно же, можно использовать аргумент, что если Европа движется в сторону колоссального кризиса, то кризис может привести к взрыву инфляции. Можно аргументировать, что более расслабленная кредитная политика сейчас будет терапевтическим средством, лекарством. Но это все-таки лучше, чем какие-то другие альтернативы и таким образом можно аргументировать позицию. Но проблема в том, что внутри Германии дело будет доходить до суда, чтобы установить конституционное право Центробанка предпринимать такие шаги.
Если мы будем снимать долговую нагрузку во время кризиса, есть потенциал дефляции и европейский Центробанк должен найти способ, чтобы принимать риски в этом отношении. Потому что есть риск дефляции, если не достаточно будет проходить делеверидж. Позвольте еще кое-что сказать, экономисты мало говорят о проблеме в Греции, по крайней мере, мои друзья и я сам говорим, что Греция, Испания, Италия должны среформировать свой рынок труда. Потому что это колоссальный барьер к их росту. Расходования на социальную сферу слишком завышены. Это вызовет большие проблемы. Но если политически этот вопрос поднимать – это просто кошмар. Действительно, это правда, если поднимать этот вопрос – может ли Европа в долгосрочной перспективе… В Европе население стареет, рост населения низкий… Даже Германия может поддерживать условия, которые у нее сейчас существуют относительно пенсионного возраста. Может ли Германия сохранить то, что у них есть? В ситуации с Грецией, как Джейкоб Френкель говорил сегодня утром, нам нужно говорить о росте и ответственной политике. Ответственная политика является необходимым требованием для решения греческой проблемы. Я надеюсь, что никогда не дойдет до того момента, когда тройка вынуждена будет отказаться от тех планов, которые были сделаны.
— Стефан, я хочу немного перенести акцент с академической точки зрения на политическую. У нас вот здесь есть три человека, которые могут что-то внести в эту дискуссию. Правильно ли было политическое решение вводить слабые экономики в Евросоюз. Для начала это были менее конкурентоспособные страны. Почему Великобритания все еще не является частью денежно-кредитного союза? Мы зададим этот вопрос Романо Проди и Тони Блэру. Хотелось бы услышать их ответ. Хотелось бы спросить также мнение Сергея Глазьева, нужно ли включать слабые экономики СНГ в таможенный союз или же нам нужно учиться на примере Греции?
— Да, в любых союзах есть более слабые экономики. Проблема в том, что страны, такие как Франция, Германия и Италия отказались от любого контроля за деятельностью других стран-членов ЕС. Я был членом комиссии, и полностью было сказано – это суверенное право государств. Но на самом деле, если речь идет о денежно-кредитном союзе, если вы хотите вмешиваться в суверенные вопросы, что-то может произойти, это было в самом начале оговорено. На начальном этапе Правительства сказали комиссии, вы провели очень большую работу построить евро – это колоссальное достижение. Нам нужно идти пошагово, но Европа тогда изменила позицию. Из-за страха Китая, из-за страха глобальной конкуренции, перед безработицей и т.д. политика изменилась, вместо солидарности и вместо принятия инструментов интервенции страны остались более националистичными. Т.е. пирог не пропекся до конца. Я использую это как провокацию обычно, говоря, что в бюджете США есть Калифорния. И ситуация с Калифорнией хуже, чем ситуация с Грецией. Но никто не нападает на США.
Довольны ли вы тем фактом, что вы выдвинули эту идею в Великобритании по внедрению евро? Почему мы не приняли денежно-кредитный союз Великобритании?
Я всегда думал, что политика должна быть сильной, но и экономика должна быть сильной. Дело в чем, моя точка зрения, единая валюта была формой активной интеграции, которая достаточно идеалистически продвигалась политикой, но речь идет об экономическом союзе. Так или иначе экономика должна была выровняться с политическим видением. Экономики, которые были разобщены, должны были двигаться в одном направлении, для этого нужны были структурные реформы, которые колоссально важны, иначе вы бы оказались в такой ситуации, когда диспаритет между экономиками был бы гораздо больше, чем разница между штатами в США. Что должно было произойти, для того чтобы единая валюта выросла, я надеюсь, что она выживет, все страны должны были взять обязательство, что они будут поддерживать эту валюту. Но в то же время у стран должна быть четкая дорога в сторону необходимых структурных изменений ,чтобы политические и экономические цели были на одной волне.
Фискальный союз должен был строиться одновременно с денежно-кредитным союзом. Эта идея абсолютно права. Но это возможно, только когда экономики ближе друг к другу и не настолько отличаются.
— И вы довольны или не довольны?
— Я доволен. Вы помните наш диалог, я верю, что британская позиция, ее политические были ясны, но экономические нет. Если кредитно-денежный союз должен сработать, тогда политика и экономика должны быть на одной волне, иначе как раз таки возникли проблемы.
Михаил Хазин: Актуальность которого повышается именно сегодня. В период кризиса отчетливо совершенно, видно, что экспертное обеспечение тех политических решений является не очень удовлетворительным. Мне хотелось бы узнать ваше мнение, мнение всех других, может как-то надо перестроить систему обеспечения экспертного в части принятия экономических решений? Устраивает ли вас та информация, которую вы получаете, устраивает ли она других политических деятелей? Мне кажется, что это очень важная тема, потому что я сегодня много во время дискуссии видел, что люди пытаются делать мнения на основании достаточно устаревшей информации.
Стефан Гроуб: Господин Глазьев, пожалуйста, об этом.
Глазьев: Дело в том, что проблема не в том, слабые страны не могут найти с сильными общий язык и создать общий механизм распределения долгов. А проблема чисто институциональная, я с господином Проди здесь согласен. Если вы унифицируете деньги, а деньги печатаются под долги, как мы знаем, и в Америке и в Европе, следовательно, у вас должна быть единая долговая политика, значит, у вас должна быть единая европейская облигация, под которую вы печатаете деньги. А если у вас печатает деньги один Центральный банк Европейский, а долги эмитируют все, кто хочет и как хочет, то тогда система идет в разнос. Что собственно и произошло, поэтому я думаю, что неизбежен переход на единую европейскую долговую политику. Что касается наших стран, мы пока монетарный союз не создаем. А для Таможенного союза единого экономического пространства вопрос в различии уровня развития, мне кажется, это вопрос разнообразия. Чем разнообразнее пространство, тем больше возможностей для развития, тем больше синергетический эффект. Наша история показывает, что мы всегда шли от сильных экономик к более слабым и более слабые от этого выигрывали больше, окраины все время поднимались. Это создавало нам синергию. Мне кажется, не надо бояться разности в уровнях развития, если к этому есть институциональные предпосылки и есть желание получить общий эффект.
Мы мне кажется, имеем два подхода совершенно явно. Один подход научный, когда мы пытаемся причинно-следственные связи понять, и делаем эксперименты. Если эксперимент показывает, что рекомендации не верные, значит, от них нужно отказываться. И второй подход, догматика-идеологический, я бы сказал, когда есть догматическая доктрина и если реальность не соответствует догматической доктрине, то тем хуже для реальности. Мы это проходили с научным коммунизмом здесь, сейчас мы проходим здесь с рыночным фундаментализмом абсолютно ту же самую историю, а именно, мы говорим, что экономика в турбулентности, она не может, она не имеет быть в состоянии равновесия, она не стремится к состоянию равновесия, и использовать методы экономической политики ориентированной на равновесие, означает уводить систему все дальше и дальше от равновесия. И мы сегодня видим, как и Американская резервная система и Европейский Центральный банк решают проблемы кризиса, путем просто нарастающей эмиссии денег, и нам вообще говорят, страшно становится, потому что за три месяца Европейский Центральный банк напечатал денег больше, чем мы получили от экспорта нефти и газа за 10 лет. И нам просто не хватит ресурсов, для того чтобы удовлетворять эту нарастающую денежную массу. Поэтому, конечно, система идет в разнос, и мы опасаемся, нам говорят: меньше тратьте денег на социальные нужды, больше накапливайте в резервы. Но мы видим, что эти наши резервы они ничтожно малы по сравнению с тем, сколько денег печатается каждый месяц, и, мне кажется, здесь догматический подход играет злую шутку, он нас успокаивает, а на самом деле нужны более серьезные и кардинальные изменения, о которых, может, мы поговорим.
Михаил: Я думаю, что этот ответ можно интерпретировать как то, что на самом деле экспертное обеспечение управленческой деятельности не соответствует тем задачам, которые нужно решать. Вот у меня такое ощущение.
— Сначала премьер министр, а потом месьё Узан, пожалуйста.
Карим Масимов: Ну, мне хотелось бы прокомментировать вопрос господина Хазина. Как действующий премьер-министр, я могу сказать да, что у нас недостаточно доктрины, потому что в социалистическом мире в эпоху социализма, мы опирались на научную-экономическую модель и до кризиса тоже был Вашингтонский консенсус, была какая-то доктрина экономическая и все экономические теории, которые имеются в настоящее время, они все основаны на чистой экономике. И эти вопросы они не разрешаются, поэтому с моей точки зрения, и у меня были дискуссии с моими коллегами с многочисленными коллегами. В настоящее время это вопрос не лидерства, а вопрос недостатки доктрины, и одним из практических результатов этой дискуссии и может быть одним из эффектов этого форума, может быть эксперты могут объединиться и открыть какое-то новое экономическое мышление выработать, которое позволило бы нам из этого кризиса, чтобы найти пути решения для текущего кризиса. Потому что сейчас четких ответов нет, доктрины нет, как нам двигаться вперед. Мы, да, можем решить незамедлительные проблемы, но долгосрочного ответа нам дать никто не может, это моя личная точка зрения как действующего премьер-министра Республики Казахстан.
-Большое спасибо, господин Узан.
Марк Узан: Ну буквально в нескольких словах, мировая экономика находится в анти кризисном формате уже на протяжении нескольких лет, я согласен с мнением, что этот кризис не пройдет по крайней мере в течении нескольких лет , двух или трех по крайней мере. Я думаю, что у нас да, есть кризис, но у нас так же есть и кризис управления в евро зоне. То, что у нас нет в Европе, это то что у нас есть кредитно-денежный союз, но у нас нет экономического союза и у нас нет политического союза, и это та же проблема, с которой мы сталкиваемся на мировом уровне. У нас есть большая двадцатка, и за последние годы были сделаны попытки ребалансировать мировую экономику, чтобы китайцы больше потребляли и остальной мир должен сокращать свои дефициты и экспортировать больше. Я думаю, что настоящее то, что происходит в Европе, является отражением того, что происходит во всем мире. И мы сможем ребалансировать мировую экономику только тогда, когда Китай вырубит для себя новую экономическую парадигму для роста. Поэтому давайте поймем, что проходит это не кризис евро, потому что на протяжении 10 лет была создана новая валюта, и за 10 лет евро стало второй резервной валютой в мире, но что необходимо нам — это найти пути решения для кризиса управления в Европе.
-Господин Ауманн, пожалуйста.
Роберт Ауманн: Я думаю, премьер министр Блэр действительно указал правильно на проблему, что экономика и политика находится в разрыве, не говорят, как говорится, друг с другом, не находятся на одной волне. Политика практически во всех Европейских странах, устанавливается не правительством, а устанавливаются политики электоратом, и поэтому дискуссии до настоящего момента фокусировались только на том, должны делать государства. Но государства не могут говорить электорату, что нужно делать, единственное, как мы можем убедить электорат в таких странах, например как Греция, какие меры должны быть предприняты — это, дать правильную мотивацию электорату, нужно четко и ясно говорить с греческим народом. Что если Греция не будет прибегать к фискальной ответственности, то тогда Греция станет страной банкротом и никто их не спасет, никто им кредитов не даст. И тогда электорат увидит, что происходит, когда фискальная ответственность не принимается. Избиратели находятся в центре, в самой сердцевине политического мышления.
— В своем мнении мне кажется, очень важную тему затронул премьер министр Масимов о выработке нового экономического мышления. Дело в том, что следование советам, многим советам, которые мы сейчас слышим фактически и привело к кризису и у людей, которые выходят на площадь в Германии, в США, Великобритании возникает вопрос: «Почему эти советы оказались не эффективными, и вообще собирается ли кто-то решать их проблемы». Потому что те, кто советуют у них все в порядке, у нас все плохо. Вот как быть в этой ситуации, действительно ли есть гарантия эффективности советов, которые сейчас здесь звучат. Либо необходимо выработать принципиально новые положения, прежние теории оказываются не эффективными, спасибо.
Михаил: А еще бы одну вещь мне хотелось сказать, вот которую нам нужно сегодня обсудить, дело в том, что вот уже говорилось сегодня, и говорил об этом господин Проди, господин Хара. У нас нету видения будущего, об этом говорилось много раз, на пример, в Давосе, на последнем Давосе и сегодня в общем понятно, что этот образ должны создавать не столько политики и экономисты, сколько те люди, которые создают общественное мнение. Я поэтому хотел бы передать слово единственной даме, которая представляет здесь журналистику. Которая сказала бы свое мнение по поводу того, как нужно формировать мнение общественное, по поводу тех экономических проблем, в которых мы находимся.
-Ну, говоря о лидерстве и о государственном правлении, что является необходимым, я думаю, что даже имеет смысл попробовать не стандартные пути решения. Например, если Греция выйдет из евро зоны, давайте Турцию возьмем в евро зону. Посмотрим, что произойдет.
— Господин Тамамес, пожалуйста.
Рамон Тамамес: Я думаю, что мы здесь должны затронуть реальный вопрос, да деньги есть, и у нас есть возможность выходить на рынки капитала, для того чтоб получить деньги, деньги есть, но проблема заключается в том как эти деньги инвестировать и куда, и как. Не только для того чтобы решать текущие проблемы: фискальные, бюджетные дефициты. Потому что есть проблема также и качества государственных расходов, эффективности государственных расходов. Деньги есть, я на этом настаиваю, деньги есть, их недостатка нет, но можно, например, представить в сегодняшний день, чтобы использовались те же механизмы, какие использовались во время великой депрессии, использовались администрацией президента Рузвельта, тогда у президента Рузвельта были четкие идеи, и деньги использовались эффективно, а сейчас этого нет. Проблема в том, что в развитых странах, в самых развитых странах в настоящее время у нас просто нет даже потенциала видеть, куда мы будем направлять эти инвестиции, потому что развивающиеся страны они являются в настоящее время фабриками мира. Развитые страны ничего не производят, в развитых странах люди работу найти не могут и здесь и граница проблема. Премьер министр сказал, я думаю, что он был премьер министром, он сказал, что нам необходима доктрина, да, но доктрина это не легкая задача, выработка новой доктрины. Потому что мир разделен, у нас есть развитые страны, самые развитые страны, развивающиеся страны а их ситуация абсолютно разная, поэтому одной доктрины для всех выработать будет наверное даже невозможно. И у нас просто в развитых странах нет для людей работы, вот в этом вопрос.
— Большое спасибо, господин Ауманн, потом господин Джонсон.
Роберт Ауманн: Мне хотелось бы ответить, на то, что сказал господин Платонов, о том, что экономическая теория себя дискредитировала, но это очень серьезные слова, это очень сильные слова, но я не думаю что на самом деле это так. Потому что за последнее время, со времени второй мировой войны, и поверьте, я жил на протяжении долгого времени, я помню, был беспрецедентный рост, экономический рост, беспрецедентное процветание на протяжении последних 60-ти лет, благодаря в том числе и приложению экономии, применению экономической теории, да, в рыночной экономии, в рыночной экономии есть вспышки, есть взлеты, есть падения, потому что рыночная экономика основана на риске, рыночная экономика она подпитывается рисками, а риски иногда хорошо завершаются, а иногда нет, поэтому рыночная экономика она имеет и взлеты и падения, но давайте не будем вместе с водой выплескивать и ребенка и говорить, что экономическая теория не работает. Нет, экономическая теория хорошо себя показала со времени второй мировой войны, Центральные банки даже во время кризиса хорошо сработали. Поэтому я полностью здесь не соглашусь с господином Платоновым.
— Господин Джонстон
Дональд Джонстон: Ну, у меня вопрос для вас господин Модератор, вы говорили о Европе, но мы так же давайте подумаем и о США, вот господин Проди упоминал о США буквально несколько минут назад. США крупнейшая экономика мира, где государственный долг находится на уровне 10% ВВП, Калифорния находится в еще худшей ситуации, где дефицит штата в настоящее время составляет 1,5триллиона долларов, только у одного штата, эта ситуация в Соединенных Штатах, и когда мы говорим сто есть разрыв между экономикой и политикой. Наверное, в самой хорошей иллюстрации это то, что происходит в США, какой здесь ответ будет на ситуацию в США, больше налогов, больше налогообложения, а по налогам есть идеологический разрыв между демократами и республиканцами, по экономике то же самое, то есть политика и экономика у нас полностью идут в полном разрыве. У нас в США есть разные точки зрения нужно ли стимулировать спрос или стимулировать нужно предложение, но ситуация на самом деле она вызывает опасение. А в Греции что там, 102% дефицит, а в США сколько? Греция и Испания, в каком смысле Греция и Испания станут действительно для Обамы самыми важными штатами, а не Огайо, я думаю лучше, чтоб американец, чтоб ответил на этот вопрос. В какой степени для Обамы станут решающие именно Греция и Испания, и их экономическая ситуация, а не Огайо?
-Ну, я хотел бы здесь осветить этот вопрос с точки зрения оптимизма, несмотря на то, что на первый взгляд США выглядят полностью политически расстроенными и разбросанными, тем не менее, начиная с 2010 года и выборы в 2010 году тоже подтвердили, что есть уже определенные движения, передвижения общественного мнения, что сейчас общественное мнение понимают и принимают необходимость фискальной устойчивости, теперь есть так же широкое понимание, признание, что с дефицитом нужно бороться, понятно, что это не произойдет между сегодня и ноябрем. Но в Америке все идет снизу вверх, американское общественное мнение видит, что судьба Америки сейчас уже решается и поэтому общественное мнение тоже становится силой, которая будет политику продвигать в нужном направлении. И каких бы политических взглядов вы как американец бы не придерживались, придерживались если вы мнения республиканцев или демократцев, я думаю, что все признают, что фискальная ситуация она не устойчива и мы должны здесь навести порядок. Я уверен что вот после выборов, у нас ситуация коренным образом переломится. В прошлом году было уже несколько случаев, когда обе партии подошли буквально на сантиметр от соглашения по сокращению дефицита на 1 триллион на 4 года, а это не произошло. Но я лично уверен, что мы сейчас движемся в направлении, когда политика начнет догонять экономику, так же нам нужна регуляторная предсказуемость, у корпоративной Америке есть активы у них есть ресурсы, их балансы ведомости они полны активов, но они инвестировать не хотят, а почему они не хотят? Потому что налоговая ситуация не предсказуемая, но еще и регуляторная ситуация не предсказуемая. Во многих частях экономики, наша например система здравоохранения, расходует для сравнения на них 18-19% ВВП. И вы знаете есть такое понятие как, Армагеддон, а некоторые и теперь говорят и о «налогомедоне», то есть что произойдет если Америка начнет повышать налоги, и это сдерживает намерение корпоративной Америки инвестировать деньги в реальную экономику, я думаю что после президентских выборов ситуация изменится, это прояснит ситуацию. Но, тем не менее, опять же, общественное мнение подошло к необходимости решения фискальной проблемы.
— Чарльз, пожалуйста.
Чарльз Ван дер Лью: Да, есть 3 человека в нашей компании, господин Сагинтаев, Келимбетов и Масимов, которые имеют личный опыт с коллапсом общей или единой валютой, бывший рубль. Президент Назарбаев очень сильно поддерживал идею сохранения рубля, и другие лидеры тоже. Тем не менее, рублевая зона не была сохранена, не могла быть сохранена, почему? Не могли бы вы мне сказать каковы были последствия для Казахстана, последствия того что рублевая зона не сработала и причиной вот для текущего развития европейской валюты. Какие уроки можно подчеркнуть для европейской валюты? С коллапса рублевой зоны. Советский союз это совершенно другой сценарий, Советский союз был базирован на политической экономике, которая была сформулирована в XIX веке в Германии. Эта модель была реализована очень эффективным и очень сильным политиком. Эта система могла работать только в системе подчинения сверху вниз при очень жестком режиме. Когда режим смягчается, такая модель не работает, политическая модель в Советском союзе была базирована на коммунистической системе, коммунистическая партия была скелетом для систем, когда она не сработала, вся система упала, распалась. С нашей точки зрения, что мы видим, что происходит Евро Союзе, я говорю не как премьер-министр, а вообще как человек. С моей личной точки зрения, когда произошла унификация, политическая унификация, денежно-кредитная унификация. Вопрос единой бюджетной системы не был разрешен, то, что мы сейчас обсуждаем в рамках таможенного союза и будущего, нам нужно начать с этого, то есть политика не должна идти вперед экономики, не должна идти впереди телеги иначе мы провалимся. С моей точки зрения, сперва, мы увидим только единой министерство финансов для Евро союза и только тогда, евро будет стабильным. Спасибо.
С другой стороны вы задаете вопрос что произошло, какие уроки, ВВП сократился на 30% после того как рублевая зона распалась. Если евро падет, вот вы упомянули, что Казахстан хотел участвовать в рублевой зоне, но Российское правительство от этого отказалось, такова была история. Какой урок мы подчеркнули из этого? Мы реализовывали независимую денежно-кредитную систему, провели банковскую реформу, продолжали, и вот до кризиса денежно-кредитная политика и банковский сектор были очень сильными, то есть политика была эффективной.
Переходя к вопросу об ответственной фискальной или бюджетной политики и унификации, мы эффективные, мы страна фискально-ответственная, я не уверен на счет наших клиентов, о наших соседях, являются ли они фискально-дисциплинированными.
— Спасибо, господин председатель вы назвали Испанию и Грецию, я из Испании хотел бы сделать разграничения между двумя этими странами. Я восхищаюсь великими философами Греции, и я не хочу обвинять греков в сложностях, но проблема с Греции более антропологичная, чем экономическая, они не хотят платить налоги, они не хотят платить свои долги. Им предпочтительна черная, теневая экономика, Греческий бизнес ждет приватизации, чтобы выкупить государственные компании по очень низкой цене, что касается Испании совсем другая ситуация, у нас нет проблемы теневой экономики и тог далее. Проблема в чем, проблема в том, что у нас был строительный бум, жилищный бум, за счет банковских кредитов, вот эта проблема, которую мы решаем мерами жесткой экономии, структурными реформами и из этой проблемы мы ищем пути решения. Потому что Кейнезианская политика возможна только в одной стране, мы все страны должны быть вместе, у нас должна быть финансовая ответственность, инвестиции как я уже говорил, но невозможно сравнивать яблоки и бананы, то есть Испанию и Грецию — это две разные проблемы.
Можно, пожалуйста, мне добавить немножечко переключить нашу дискуссию премьер министр Масимов сказал, что мы приняли текущую систему после развала Советского Союза, так как и она была, в той форме в которой она была с самого начала это не было глобально, на том этапе не было глобального экономического кризиса, сейчас мы говорим о глобальном экономическом кризисе, банковском кризисе, кризисе государственных долгов, обычно кризисы происходят, нужны какие-то реформы, мы говорим о мировой финансовой архитектуре и т.д. но дискуссия обычно проходит в очень узких кругах, допустим Бриданвудский клуб, они решили, как все должно быть. Бывший генеральный секретарь директор ОС, господин Джонстон, среди нас так же председатель, президент Мадридского клуба господин Вим Кок, мой вопрос в следующем. Давайте не акцентироваться на какой-то конкретной стране, давайте говорить о процедурах, как реформировать глобальную архитектуру, должны решения приниматься в формате Большой 8-ки, Большой 20-ки, или же мы должны следовать модели Джи Глобал, заниматься Крауцорсингом как предлагает президент Назарбаев. Или же мы должны сидеть и ждать пока какой-то маленький узкий круг людей, какой-то клуб выработает свои модели и решения, или может быть ООН, какие-то многосторонние организации, какие-то может быть финансовые организации, более широкие круги в целом, они должны решать, я предлагаю, я прошу прощения у Греции и Испании. Штаты, допустим, Индиана и Огайо которые мечутся между двумя партиями в выборах в 2012 году. Я слышал, президента США должны выбирать не американцы, сравнивалась и Калифорния и Греция это одна часть, это часть политического игрока, которого называют США. Что касается Греции — это страна, принимающая свои собственные решения. Евро союз, это еще экономический союз, не политический союз, то есть нет каких-то, это тоже бананы и яблоки две разные ситуации.
— Господин Манделл пожалуйста.
Манделл: Вопрос в том, что Калифорния суверенна по отношению к самому штату к самому себе и это было продемонстрированно в 1840 году, когда 9 штатов пошли на дефолт, и центральное правительство не помогло им, штат суверенен, каждый из штатов должен был отдельно вести переговоры со своими кредиторами для решения проблем. Именно поэтому США продолжает и достаточно успешно, я признаю да проблему Калифорнии, да это большая проблема, но США впивает, тем не менее, потому что ответственность и подотчетность принадлежит штатам. Калифорния не ответственно подходит к долгам, но тем не менее там ситуация не настолько плоха как выглядит, если уесть активы Калифорнии, то ситуация далека от того уровня безнадежности как в Греции.
— Я не профессор экономики, а журналистики, но мне было всегда интересно задать ведущим экономистам следующий вопрос: «Государственная модель капитализма хорошая ли это экономическая модель?»
-Вернутся к тому, к чему Кайрат Келимбетов призывал нас, подойти от частных случает к системному анализу ситуации. Мне кажется, частные случаи нам мало помогают, потому что всегда есть много объяснений рублевой зоны, когда 12 банков печатают деньги вместо 1-го, больше можно нечем рассуждать, ведь в такой системе невозможно сохранить денежную модель. Мне кажется, что главная проблема, которая сегодня есть, заключается в том что: Во-первых, деньги, которые печатаются сегодня в качестве мировых валют не доходят до реального сектора, эмиссия нарастает, а в реальный сектор деньги не идут. С другой стороны те, кто этими деньгами управляют, это вторая проблема имеются возможность через манипулирование инструментами добиваться левериджа там от 10 до 100, так сказать, раз и никакой ответственности за использование этих денег не несут. И, в конечном счете, страны, которые сталкиваются с приливом спекулятивных денег, они никакого влияния на этот процесс тоже оказать не могут. Из этого следует, что в рамках действующей системы мы найти решения не можем, если мы не свяжем финансовый сектор с реальным секторам и не построим модель будь то государственный капитализм, аналог которого можно считать в Китае сегодня в современном виде работает. Или может быть финансовые олигархи сами добровольно начнут искать новейшие технологии принимать на себя риски, но, так или иначе, из кризиса мы выйдем только тогда, когда этот гигантский денежный навес, после краха финансовых пирамид найдет себе дорогу в модернизацию структурную перестройку экономики на базе нового технологического вклада. И то, о чем говорил Карим Кажымуканович по поводу новой доктрины, я думаю, новая доктрина это и есть системный подход, где финансовый сектор и реальный сектор должны рассматривается как единое целое, а институты должны обеспечивать эту взаимосвязь, и коль скоро мы работаем сегодня в открытом глобальном мире, то институты должны быть глобальными, т.е. те кто печатают мировые валюты должны брать на себя ответственность перед всем миром и соблюдать определенные ограничения, а те, кто имеют возможность мультиплицировать деньги должны взять на себя тоже принцип соблюдения определенных ясных всем ограничений, мне кажется, таким образом, мы можем эту новую доктрину построить.
-Ну, здесь говорится, что деньги в том виде, в каком они существуют, они будут всегда идти туда, где обеспечена более высокая доходность, это можно как-то поощрять, чуть-чуть направлять посредством, можно поощрять инвестиции производственные активы там, попробовать за счет налогов и т.д. Но вмешаться сильно в это, я не уверен, что он прям будет сильно эффективен
-Вмешиваться можно через систему экономических оценок как это в Китае делается все больше и больше косвенными методами, регулировать доходность.
-Еще вот я бы хотел бы добавить, очень много было сказано и очень правильно про долги, про обязательства самой Греции и всего Евро союза, но мало было сказано про более фундаментальные составляющие. Долги, это как мы финансируем все это, основная разница между странами в производительности их активов, производительности рабочей силы. Некоторые страны выбирают, валия так сказать он должен создаваться где-то, некоторые страны создают за счет экспорта каких-то ресурсов, некоторые как Германия, из-за того что они работают более эффективно, больше работают. А вот есть более слабые страны, присоединяющиеся к Евро союзу или в рамках СНГ, чтобы держаться на уровне более сильных стран, нужно будет работать больше или более эффективно, если не то и не другое не происходит, направляя денежные потоки, мне кажется, очень трудно будет повлиять на изменение благосостояния.
-Это системный подход, он только, только действует.
-На самом деле эта проблема, о которой вы говорите она существующей только в рамках существующей экономической модели, если мы будем ее менять, то этой проблемы не будет. Проблемы сегодня, как мне кажется, состоят не в том, чтобы все поняли, что нам нужна новая модель, это я думаю, что вот с этим возражений уже нет. Проблема состоит в том, что вот как я вижу, я думаю, что большинство присутствующих видят что старые институты, которые были созданы в рамках развития и пропаганды старых моделей, новую модель придумать не могут, и у меня вот такое ощущение что Карым Кажымуканович в своем выступлении говорил, что нам нужны новые институты, пока не знаю какие, которые и могли бы эту модель сделать, вот то самое видение, о котором говорил в начале нашего заседания. Вот сегодня некому это видение подготовить и представить.
— Господин Кидланд, пожалуйста.
Кидланд: Я думаю что нам нужно вернуться, нам нужно немножко больше поговорить о том, что поднял господин Драганов. Не в последнем комментарии а раньше, о качестве государственного расходования и я получил приглашение на эту конференцию и описание того что мы должны обсуждать, сказано — в современном мире продвижение экономической политики имеет большой приоритет в развитии стран. Акцент на инновациях, на новых технологиях, может сделать страны доминирующими в мировой экономике. Я бы лучше этого не сказал, я не могу придумать и создать это лучше, мы забываем о том, что мы можем выработать разумную политику в этом отношении. Но тогда большой вопрос: «Как сделать политики легитимными? Как мы можем выработать политики ориентированные на будущее?» Я должен признать, что я зачастую интерпретирую вещи в цвете. Вы можете не согласиться, например, со значимостью теории в этом отношении. В давние годы легко интерпретировать, что происходило, ну вот на практике что, я подразумеваю, политики отвечают, и стратегии отвечают на краткосрочные какие-то выгоды. Я видел то, что происходит, я видел то, что происходило в Японии в 90-х годах. Использовал это в качестве примера о своем макроэкономическом курсе. Я видел то, что не работает обычно в экономике. Кратковременные меры не давали результата обходились в США, когда пакет, антикризисный пакет был использован. Я практически не слышал того, чтобы обсуждалось, что говорил господин Драганов. Должны быть проекты, которые строят долговых обязательств, но мы потратили очень много, надеясь, что экономика отреагирует на временные краткосрочные меры. Одна из проблем США в том, что бизнес корпорации обеспокоены тем, что налоги будут продолжать расти, будут расти и есть несоответствие по времени в литературе. В Далласе мы проводили эксперимент, в котором мы представляли, что бизнес в ответ на растущий государственный долг обеспокоится перспективой роста налогов. Прогнозы очень похожи на то, что мы видели в реальности, начиная с 2009 года. Уйдет очень много времени, прежде чем мы вернемся на старые цифры роста, сейчас мы ниже тенденции за 50-60 лет, и это колоссальный прыжок вниз. Я бы хотел больше обсуждать вопрос качества государственных расходов и что мы можем сделать для продвижения роста экономики и технологий. Я хочу какой- то новый термин придумать «Аргентинезация», я изучал Аргентину очень хорошо. Я обеспокоен временем у нас времени не хватает.
— Да, прошу прощения за то, что я прервал. У меня есть вопрос господину Келимбетову, премьер-министру Масимову. Президент Назарбаев и Российский президент Путин сейчас формируют Европейскую интеграцию. Вы предвидите возможность создание единой валюты, для того Европейского союза, который будет создан? Считаете ли вы, что Казахстан откажется от своего тенге и если это будет сделано, дадите возможность народу Казахстана высказать свое слово по этому вопросу? И так же и вопрос экспертам, опыт Европы. Каким образом можно использовать этот опыт и применять его в отношении Казахстана? 30 секунд, нет. Единой валюты в рамках таможенного союза, мы вообще даже не включаем это в повестку дня, может быть на далекое будущее, но пока, по крайней мере, с точки зрения правительства Казахстана у нас таких планов нет. Поэтому на этом у нас завершается дискуссия. Большое спасибо за внимание и за терпение, за Ваш интерес. Также хотелось бы поблагодарить всех коллег, которые здесь собрались за круглым столом, за вашу готовность обсуждать очень важные вопросы.
Михаил: Если бы, мы не заканчиваем потому что, мы плавно переходим к завершению нашего форума. Значит, мне хотелось сказать буквально два слова по поводу сегодняшней дискуссии. Вот стало понятно в ее процессе, что самые главные вопросы, которые у нас есть, это не вопрос о том, что у нас плохая экономическая теория, а о том, что эта экономическая теория не описывает те процессы, которые происходят сегодня. И ключевой нашей задачей сегодня, является как можно быстрее создать те институты и те инструменты, которые позволят создать теорию, на основании которой можно будет написать наше посткризисное будущее. Потому что пока мы не понимаем, куда мы идем, а пытаемся вернуться в старое, я не думаю, что мы можем достичь успеха. И в заключении я хочу предоставить слово Михаилу Федорову заместителю председателя Евразийского Экономического клуба ученых, для того чтобы он выступил с итогами нашего форума.
Михаил Федоров: Уважаемые коллеги, добрый вечер. Вы извините, что я прервал такую замечательную беседу. Ощущение, что если бы мы сутки здесь сидели, по-моему, ни один человек не ушел бы из зала. Настолько интересная беседа, это так, коллеги? Ну а что делать, время неумолимо. И с вашего позволения, как один из руководителей Евразийского Экономического клуба я бы хотел подвести некоторые итоги.
Во-первых, за три дня нашей с вами работы прошло очень много мероприятий. Представьте себе: площадка, которую посетило 8000 человек, 55 мероприятий разного уровня, разного характера прошли на территории нашей столицы РК и, конечно, на которой состоялись замечательные обсуждения тех или иных проблем. Я бы хотел сказать о том, что активно поработали бизнесмены. Одну цифру я хотел бы привести – 1,5 млрд. дол. инвестиционных соглашений, которые достигнуты за эти 3 дня. Мне кажется, что это очень хороший показатель для республики.
Без сомнений я бы хотел сказать, что на данной площадке прошли уникальные мероприятия, я бы хотел к ним прежде всего отнести теледебаты, которые прошли с активным участием лауреатов Нобелевской премии. Давайте мы поприветствуем, их у нас здесь 11 человек. Это замечательные люди, которые поделились своими знаниями. Я бы коллеги хотел сказать о том, что очень много инициатив, которые прозвучали сегодня вот на этой площадке, и вчера, и в первый день.
Несомненно, достижением данного форума считаю проведение первого Всемирного Форума молодежи. Молодежь была в этой аудитории, она слышала вас, она обсуждала вопросы на панельной сессии. Ее название достаточно оригинальное: «Сегодня студент — завтра экспонент». Вы знаете, что Астана – это ЭКСПО 2017, Россия, Екатеринбург – ЭКСПО 2020. Такой диалог студенческий был достаточно интересным.
Я бы хотел отметить, уважаемые коллеги такое новое явление: на данном мероприятии была вручена премия молодежная Нобелевских лауреатов. Пока 30 тыс. дол., но молодой профессор Кембриджского университета, получив эту премию, сказал следующие слова: «Я часто получал премии, но такую большую премию получаю впервые».
Коллеги, я бы хотел отметить не только многообразие событий, которые состоялись здесь. Еще один момент не могу не подчеркнуть – скорость решений. Вот посмотрите, Нурсултан Абишевич Назарбаев отметил интересные инициативы, на пример, создание института прогнозирования на базе евразийского экономического клуба ученых. Это было вчера. Сегодня, два часа назад состоялось заседание клуба и принято решение о создании данного института на базе данного соответственно клуба. Мне кажется, это хорошая реакция.
Еще один момент, который я подчеркну, вы знаете о том, что было принято решение о проведении в следующем году Всемирной антикризисной конференции. Я должен, уважаемые коллеги сказать, что соучредителями, по сути дело дали добро, кроме ЕЭКУ, это Астанинский клуб лауреатов Нобелевской премии, далее я должен сказать, что откликнулась администрация президента РК. И более того, обозначена дата 24 мая. Приглашаем, 24 мая 2013 года состоится Всемирная антикризисная конференция на площадках города Астаны Республика Казахстан. Одобрим?
Господин Манделл, скажите, как вы относитесь к этой инициативе, как вы считаете, насколько это сегодня актуально, своевременно?
Манделл: Я думаю, что это очень хорошая, грамотная идея. Целесообразно проводить такой Форум в рамках данного Форума здесь в Астане, где мы будем обсуждать глобальные вопросы. И действительно, вызывает уважение, что страна, которая даже не является членом большой двадцатки, выдвигает и имеет смелость выдвигать такие инициативы. Я могу сказать от имени моих коллег – Нобелевских лауреатов, что мы придем, обязательно посетим эту конференцию.
У нас состоялись очень хорошие мероприятия в рамках этого Форума. У нас присутствуют Нобелевские лауреаты, у нас присутствуют мировые лидеры, политики мирового значения, экономисты, в общем и целом. Я думаю, что и антикризисная конференция будет большим успехом!
Михаил Федоров Коллеги, в заключении я хотел бы отметить еще один момент. Вы знаете, что у нас была замечательная площадка G global. Число участников 143 страны, 15 000 участников. Конечно, мы не можем не отметить лучших представителей. Я, с вашего позволения, обозначу этих людей, мы им поаплодируем, а далее то, что касается награждения – это уже в другой ситуации, потому что время у на весьма ограничено.
Итак, по итогам 5 Астанинского ЭФ за лучшее экономическое исследование награжден премией Астанинского клуба лауреат Евразийского экономического клуба ученых господин Джон Нэш, лауреат Нобелевской премии. Давайте поаплодируем! Он стал обладателем премии ЕЭКУ.
И еще 3 победители площадки G global за лучшие рекомендации G20. Их поступило очень много. Тяжело было выбирать лучших, но мы это сделали. Итак, победители – группа Глазьева. 1 место — Сергей Глазьев. Большая группа — Сайлау Байзаков, Михаил Ершов, Дмитрий Митяев, Глеб Фетисов, давайте их тоже поприветсвуем!
Второе место занял Евгений Тищенко, Россия!
Третье место – Нуриля Кучукова, она должна быть в зале.
Уважаемые коллеги, и последнее. Наш замечательный Форум, наша замечательная площадка, она стала быть таковой благодаря усилиям прежде всего усилиям Президента РК. Давайте поаплодируем Нурсултану Абишевичу Назарбаеву! Каждый из вас в свою страну унесет чеастицу сердца большого Rазахстана, народа Казахстана. Давайте поаплодируем народу Казахстана, его людям! Ну и конечно, огромное спасибо организаторам данного Форума. Это их труд, это их усилия, это их маленькая замечательная победа. Ура организаторам!
С вашего позволения 5 Астанинский экономический форум объявляю закрытым! Спасибо, всего доброго.
