Интервью о состоянии дел с мировой экономикой, опубликовано в номерах от 12 марта и 13 марта 2009 года ПЯТЬ КИЛО ТАБЛЕТОК ДЛЯ БОЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ
Беседовал Игорь ЯДЫКИН. (Продолжение следует.)
Сегодня, когда аналитики и политики судят о масштабах и глубине разразившегося мирового экономического кризиса, о его грядущем, пока еще недостигнутом и пугающем «дне», самое время поговорить о другой глубине этого глобального коллапса, что затронула сами устои человеческой цивилизации от капиталистического способа производства до людских отношений, о его фундаментальной природе. О цивилизационном характере переживаемых нами событий мы будем говорить с человеком, предсказавшим нынешние экономические потрясения задолго до широко распропагандированных Сороса и Рубини, как и дефолт 1998 года, известным российским экономистом, одним из разработчиков теории современного мирового финансового кризиса, президентом Компании экспертного консультирования «Неокон» Михаилом ХАЗИНЫМ.
_ Наш сегодняшний собеседник окончил мехмат МГУ, работал в Академии наук, с 1994-го возглавлял департамент кредитно-денежной политики Минэкономики, в 1997-1998 годах был заместителем начальника Экономического управления Президента РФ. М.Л. Хазин — действительный государственный советник Российской Федерации в отставке._
Фундамент сгнил?
Михаил Леонидович, вы утверждаете, что для ссудной экономики наступил судный день.Да, это так. Несколько лет назад я уже давал интервью «Красной звезде». Оно вышло под заголовком «Америка, которая теряет мир». И тогда, и сегодня я хочу подчеркнуть, что проблема современной ситуации даже не в том, что мировой экономике плохо. Это не новость. Экономике бывало плохо в разное время по-разному. В 2000 году обрушились фондовые рынки США. А еще раньше, в 1987 году, они тоже обрушивались, но несколько по-иному. Одним словом, кризисы были, есть и будут. Никуда от этого не деться. И собственно говоря, само по себе наличие кризиса не есть еще повод для того, чтобы устраивать истерику. Кризис и кризис. С ним надо бороться. Проблема в том, что на протяжении очень длительного времени на планете формировалась, выстраивалась некая экономическая модель. И сегодня эта модель подошла к своему историческому и технологическому финалу. Грубо говоря, вы построили дом. Даже не вы, а ваш прапрадед. В нем жили его дети, его внуки, его правнуки. Вы сейчас в нем живете. И вдруг неожиданно в этом доме что-то становится не так. Может, трубы начинают течь, может, крыша. Вы вызываете мастера. Мастер начинает ходить по дому. Потом звонит другому специалисту. Тот приходит, забирается в подвал, там ковыряется, а потом сообщает, что фундамент сгнил. Иными словами, ваш дом был построен сроком на двести лет и теперь остался без основы. И, несмотря на то что он остается внешне просто замечательным, все в нем отлично, просто потрясающе, дом дальше стоять не будет. Сначала пойдут мелкие протечки, потом более крупные, затем провалится потолок, потому что дом начал «ходить». А потом он просто рассыпется… Вот такова ситуация, в которой оказалась сегодня мировая экономика.
От деревни до Америки
С чего все началось?Формально предпосылки для создания современной экономики появились в XVI веке, когда в результате острого кризиса в Европе был отменен запрет на ссудный процент как инструмент ускорения экономического и технического прогресса. Эту часть я опускаю, поскольку она требует отдельных длинных рассуждений, но к концу XVIII века сформировалась современная модель научно-технического прогресса, суть которой состояла в следующем: на заемные деньги финансировалась новая волна инноваций, которые после этого продавались, и за счет вырученных средств новая европейская экономика — экономика ссудного процента — расплачивалась с кредитами и получала прибыль. При этом следующая волна инноваций могла начаться еще до того, как окупалась предыдущая, если было понятно, что этот процесс идет нормально и закончится успешно. Соответственно, если у вас эти инновационные волны идут быстро, то каждую последующую волну приходится окупать с помощью постоянно возрастающего числа потребителей. Ввиду того, что старые потребители уже свои деньги израсходовали, необходимо было постоянно расширять сферу потребления. В переводе на формальный экономический язык, принципиальным элементом научно-технического прогресса в той модели, которая была создана в XVIII веке, стала система разделения труда. Не секрет, что увеличение производительности труда обязательно влечет за собой углубление разделения труда. И еще одно неотъемлемое правило этой экономической модели: чем мельче производство в рамках разделения труда, чем оно глубже — тем больше для него требуется рынок. Условно: если кто-то производит телеги целиком, то ему хватит одной деревни для сбыта его продукции. А если он производит колеса, то нужно много деревень. А если спицы для тележных колес, то уже нужно продавать в половине страны, а иначе производство не окупится… И если, условно говоря, по итогам средних веков в каждой европейской деревне был создан полный спектр технологического производства, то собственно XIX век в экономическом плане стал процессом постоянного укрупнения таких технологических производств и создания сначала местных, затем региональных, государственных, а далее — континентальных технологических центров, каждый из которых создавал свою систему разделения труда. А если вы создаете свою систему разделения труда, то у вас автоматически появляются своя метрология, техническая документация… А вслед за ними появляются уже другие настройки — идеология, политика, культура и т.д. Иными словами, каждый центр разделения труда, каждый технологический центр одновременно становился своеобразным центром глобализации. Так вот, к концу XIX — началу XX века в мире после всех слияний и поглощений осталось четыре центра глобализации. И они стали постоянно натыкаться друг на друга, потому что на всех места и рынков сбыта не хватало. Это вызвало экономический кризис 70–80-х годов XIX века. Почему? Следующая волна требует расширения, и если все уже занято и расширяться некуда, то соответственно начинается застой.
Четыре минус два равно одному
Центры — это…Центров, как я уже сказал, было четыре. Самый старый из них — это Англия и входящая в зону ее глобализации Франция. Это первая страна, осуществившая «проект догоняющего развития», — Германия. Это вторая страна, осуществившая «проект догоняющего развития», — США. И это третья страна, осуществившая «проект догоняющего развития», — Япония. Германия осуществила свой «проект догоняющего развития» в середине XIX века, окончательно оформив его в 1870 году по мере победы во франко-прусской войне и создания германской империи. Соединенные Штаты Америки — в конце XIX века после гражданской войны. И Япония — в конце XIX — начале XX века. Что такое «проект догоняющего развития»? Догоняющее развитие — это создание своего собственного центра технологического развития, центра разделения труда, центра глобализации, более быстрыми темпами, чем предыдущие, за счет использования их опыта и ситуации.А как же Россия?Российская империя на начало XX века была в этом смысле совершенно уникальным объектом в мире, потому что технологически была в германской системе глобализации, а финансово — в англо-французской. Капитал у нас был французский. И это вызвало очень сильный раскол в обществе. С этой точки зрения очень интересно внимательно изучить гражданскую войну как войну той части элиты, которая ориентировалась на германскую систему глобализации, и той, что выбирала английскую систему. Последние присутствовали и среди «красных», но их довольно быстро ликвидировали.Выходит, гражданская война была войной за рынки сбыта?Войны за передел рынков сбыта были неизбежны. В результате двух мировых войн истребили Германию и Японию. А в процессе нивелировалась Англия. Сначала она была независимым центром глобализации, потом стала младшим партнером США, а потом просто клиентом. И нивелировалась полностью. Сейчас Англия и промышленность — вещи несовместимые. Но зато был осуществлен последний в истории, четвертый «проект догоняющего развития» — СССР.И началась «холодная война» за рынки?Отчасти. Вся третья четверть XX века стала войной двух новых центров глобализации: СССР и США. Хотя экономический кризис в СССР начался, видимо, чуть раньше. По мнению многих исследователей, лучшие годы для СССР были 1958-1959 гг., когда экономика страны была сбалансирована, показывала очень высокие темпы роста. А вот дальше начались проблемы. Но поскольку у нас была плановая, очень хорошо управляемая экономика, эти сложности весьма успешно микшировались и растягивались во времени. Но кризис не обогнул и США. Он начался чуть позже — в конце 1960-х. Зато «шарахнул» очень основательно, и есть все основания считать, что экономическое соревнование двух систем американская система разделения труда проиграла в начале 1970-х годов. 1971 год — дефолт США по доллару. 1973 год — нефтяной кризис… И есть мнение, что в этой ситуации руководство СССР не стало форсировать выигрыш. Почему?Видимо, у него было несколько, что называется, технократических соображений. Первое. Если США разрушаются, то Советскому Союзу придется «держать» американскую систему глобализации. И рассказывают, что министру обороны маршалу Гречко был задан вопрос: есть ли у Варшавского договора ресурсы держать «все это»? Ответ был такой: «Нет! Ресурсов нет!» Аргумент второй. В Китае разговоры о том, что КНР должна осуществить последний «проект догоняющего развития», шли еще при Мао Цзэдуне. Дэн Сяопин этот проект начал. И все понимали, что Китай его реализует, поскольку Китай — одна из немногих стран мира, которой практически не нужны чужие рынки. Страна, у которой миллиард с лишним своих потребителей. И все, в том числе в руководстве СССР, понимали, что Китай через 25 лет «выскочит». И готова ли была наша страна со всеми своими ресурсами даже при отсутствии врага в виде США один на один воевать с Китаем на экономическом поле? Ответ тоже был один: «Нет, не готова. Мы проиграем». Обращаю ваше внимание, что США оказались буквально через 10 лет в абсолютно симметричной ситуации, когда развалили СССР и остались один на один с теми же проблемами. Они не в состоянии держать мир. И не в состоянии воевать с Китаем экономически. В этом смысле Политбюро ЦК КПСС 1970-х годов было более мудрым, чем американское руководство в 1980-х.
Дракон в тени орла
А Китай?Китай в 1970-е годы обсуждает, а в 1980-х уже начинает «проект своего догоняющего развития». Но в конце 1980-х, когда уже становится понятным, что СССР исчезает, они не решились играть один на один против США, отказались от «проекта догоняющего развития» и вместо этого стали встраиваться в американскую систему разделения труда, используя свои мощные конкурентные преимущества: дешевую рабочую силу, практически неограниченную. В рамках этого проекта они выиграли. США от них сейчас отказаться не могут. Но из-за нынешнего кризиса китайцы оказались еще в более жестком кризисе. Им бы сейчас надо было бы перехватывать рычаги на себя, но нет соответствующих возможностей. Потому что Китай не стал самостоятельным технологическим центром. По этой причине они даже не могут сейчас перевести на себя то, что уже контролируют. Те же средства, вложенные в бумаги США. Грубо говоря, Китай производит промежуточное сырье, не являясь самостоятельным технологическим центром. И если США исчезают, Поднебесная автоматически тонет. Сейчас китайцы пытаются вернуться обратно на рельсы Ден Cяо Пина, но, видимо, уже поздно. Если бы они двадцать последних лет занимались у себя разработкой технологий, может быть, не так быстро повышая жизненный уровень и все остальное, все для них было бы сейчас замечательно. Я напоминаю, что при Сталине, до начала 1960-х годов, СССР сознательно сдерживал рост жизненного уровня населения, для того чтобы создать полный спектр независимых технологий. Это принципиальная вещь. Китай сделал ошибку, которую не сделал Сталин, но потом совершили Хрущев и особенно Брежнев. Вот картина на нынешний день. И сегодня США, захватив уже весь мир своей системой разделения труда, оказались в той же ситуации, в которой очутились они в 1970-е годы, а СССР — в 1980-е. Для того чтобы совершить следующий этап развития, надо расширять рынки, а их уже расширять некуда. Если в 1970-е годы ограничения были политическими, сейчас они стали физическими. Нужного количества покупателей в мире просто нет.
Болезнь, напоминающая смерть
Михаил Леонидович, значит, острота нынешнего кризиса связана с кризисом модели. Нельзя ли пояснить, с чем конкретно?Модель, которая сформировалась 250 лет назад, себя этим кризисом исчерпала. Теперь о том, почему этот кризис такой острый. Вернемся в 70-е годы прошлого века, когда США проиграли экономическое соревнование с СССР. Если вы почитаете тексты тех же Киссинджера или Бжезинского 1972, 1973, 1974 годов, они абсолютно пессимистические. В каждой строчке: «Мы проиграли…» Американцы поняли, что им надо любой ценой выжить в интервале 10-15 лет, рассчитывая на то, что придет вместо Брежнева другой человек — Щербицкий, Романов, все равно. И разработали совершенный и технологически довольно простой план. Если мы не можем, решили они, расширить рынки для того, чтобы профинансировать следующую волну научно-технического прогресса, давайте увеличим нагрузку на каждого участника действующего рынка. Да, конечно, мы рискуем, потому что через 20 лет вся эта нагрузка выльется в резкое сокращение потребления, но нам наплевать. Нам надо выжить. И США приняли программу, которая была разработана во время первого срока Картера, я думаю, под второй срок этого президента. Писали под Картера, но Картер проиграл Рейгану. Поэтому эта программа начала реализовываться в 1981 году, когда Рейган стал президентом. Смысл этой программы состоял в том, что США стали печатать доллары, стимулируя ими потребительский спрос в своей стране. Имея в виду, что это будет спрос на ту самую высокотехнологическую продукцию, которая и позволит совершить Америке рывок. Программа была реализована, и данная волна научно-технического прогресса получила название информационной: персональные компьютеры, Интернет, мобильная связь и т.д. Эта волна на самом деле не окупилась до сих пор. И все долги, под которыми рушатся сегодня американские финансовые институты, были сделаны именно в 1980 — 1990 годы под развитие информационных технологий. Уже запущено несколько новых волн: биотехнологии, нанотехнологии… Но уже совершенно очевидно, что эти инновационные волны не только не разовьются в массовое производство. По этим волнам не будут даже до конца доведены научные исследования, потому что денег уже нет. А дальше картина очень простая. Количество потребителей не растет, двадцать пять лет, с 1981 года, долги нарастают, и выясняется, что темпы роста этих долгов становятся такими большими, что поддерживать их стало невозможным. То есть если вы начинаете печатать денег еще больше, то начинаете разгонять инфляцию, которая обесценивает прирост потребительского спроса. Не будем глубоко вникать в техническую сторону вопроса. Кризис начался в августе 2007 года с ипотечной фазы. И главным его проявлением стала инфляция, которую до этого американцы «держали» только в финансовом секторе. Теперь она стала проникать в сектор потребительский, в результате чего начал обесцениваться тот самый спрос, который они стимулировали. Оценить масштабы кризиса очень легко. В США совокупные долги домохозяйств на сегодня составляют около 15 триллионов долларов. Причем темпы их роста в последние годы составляют 10% в год. То есть 1,5 триллиона долларов в год — это та надбавка, которая необходима для того, чтобы держать экономику на плаву. Историческая норма сбережения в США — 10% от реально располагаемых доходов. А в последние годы она опустилась до нуля и даже заходила в отрицательную зону. В условиях кризиса норма сбережения обычно становится выше среднеисторической, но представим себе, что она просто вернется к 10%. Это еще 1,5 триллиона долларов вычета из спроса. Получаем снижение совокупного потребительского спроса в 3 триллиона долларов в год. А поскольку сокращение спроса влияет на ВВП с некоторым мультипликатором, который составляет от 1,5 до 2,5 единицы, то, даже беря по минимуму — 1,5, получаем, что ВВП США должен сократиться на 4,5 — 5 триллионов долларов. С учетом того, что реальный ВВП США составляет 12 триллионов, его падение составит как минимум 30 — 35%. А если считать по максимуму, то более 40%. И в том и в другом случае это катастрофа, сравнимая по масштабам с Великой депрессией. И несовместимая с жизнью современной экономической системы.Выживут ли США?Совершенно очевидно, что необходима новая модель экономики. Но проблема состоит в том, что внедрение новой модели требует смены элит. Сейчас у власти в США находится элита, которая распределяла эмиссионные деньги. Понятное дело, занятие приятное — печатать деньги и распределять их. Поскольку ответственности — никакой, а счастья — хоть отбавляй. Но когда придет новая, совершенно иная модель экономики, эти люди станут никому не нужны, поскольку ничего другого делать не умеют. А они очень не хотят терять власть. Поэтому главное, что они сегодня делают, — запрещают обсуждать реальные проблемы кризиса. Это очень хорошо видно по последнему Давосу, по саммиту G20, который прошел 15 ноября в Вашингтоне. Консилиум у постели больной мировой экономики. Что самое первое должен сделать консилиум? Он должен поставить диагноз! А диагноза как раз нет! Народ спрашивает: «Чем болен больной?» А врачи говорят: «Мы ему дали полтора килограмма таблеток, пока улучшений нет. Но у нас есть еще 5 кг лекарств, мы ему сейчас их дадим. И, может быть, будет улучшение…» Я выступал недавно на форуме «Стратегия-2020» и говорил о том, что все выступления по поводу кризиса мне напоминают речи на известном мероприятии по критике Пастернака. Помните: «Я Пастернака не читал, но скажу!..» Выглядит так же. Все — министры, президенты, эксперты — в один голос говорят: «Я не знаю, в чем причина кризиса, но скажу, как из него надо выходить». Поэтому еще раз повторю, что основная проблема, с которой сегодня сталкивается человечество, — это то, что нынешняя элита, в том числе люди, организующая всемирные форумы, ставит априорное условие: мы готовы обсуждать любые способы выхода из кризиса, но только те, которые не затрагивают нашу власть. А таких способов нет. И по этой причине до тех пор, пока вышеназванный дом со сгнившим фундаментом не обрушится с огромным треском, ничего не будет. Вы можете откладывать его разборку и возведение нового фундамента на завтра, ставить подпорки, латать крышу… Но в один прекрасный момент дом просто обрушится. Ба-бах! И вот пока не будет «ба-бах», ничего не будет меняться.
Война никому не нужна
А вы согласны с утверждением, что Америке нужна сегодня большая война? Некоторые аналитики утверждают, что именно Вторая мировая война помогла США выйти из Великой депрессии.Сейчас эта война США ни к чему. Единственное, Америке нужна пиарная война, которую можно продать своим гражданам. Грубо говоря, вы объясняете своим многочисленным родственникам, что дом рушится не потому, что сгнил, а потому, что в него попала молния. Но на реальную войну денег нет. Поэтому большую войну можно будет затевать только потом, когда эта единая система развалится, будет несколько независимых центров. И дальше повторится ситуация XIX — начала XX века на новой исторической ступени. Но, может, воины уже будут не физические, а какие-то другие.Что же будет с мировой экономикой, пока не сформирована новая модель?Экономика будет падать. Американская упадет на 30 — 40%. Скорее, даже больше. Мировая — на 20 — 25%, что тоже колоссально много. А дальше будет идти тяжелая депрессия в стиле Великой депрессии, только по всему миру и до тех пор, пока не сформируются потенциальные ядра новых центров, в которых начнется некоторое развитие. Сначала очень медленное.
Из капиталистического тупика
В беседе с Лайтманом вы говорили о том, что нынешний кризис носит цивилизационный характер, что он затронул не только способ производства, но и человеческие отношения.Совершенно верно. Обратите внимание: 250 лет тому назад, в XVIII веке, модель была сформулирована на базе новых ценностей, которые появились в XVI веке. Это была новая ценностная модель. На протяжении тысячи с лишним лет в Европе речь шла исключительно о библейских ценностях. В христианстве, исламе система ценностей одна и та же. И вдруг от одного из принципов — запрета на ростовщичество — отказались. Это было принципиальным изменением всей системы. И повлекло за собой появление новой. Потому что свобода в западном понимании этого слова — это право любого индивида выбирать себе те библейские запреты, которые он не хочет исполнять. Записано, например, что нельзя предаваться садомизму, а «мы хотим». И это базовая ценностная вещь. Отсюда «политкорректность» — запрет обществу изучать систему ценностей каждого индивида. Он может быть сколько угодно педофилом и кричать, что он педофил. Но его нельзя за это трогать, пока суд не признает этого индивида виновным в нарушении соответствующей статьи Уголовного кодекса. А если все знают, что он насилует детей, но суд этого не признал, его трогать нельзя. Это принципиальное отличие от той системы, которая существовала в Европе до того. Где если человек утверждал, что он — педофил, то просто изгонялся из общества. Теперь о том, как борются с нынешним кризисом на Западе и у нас. Есть мнение, что там раздают деньги людям, сокращают налоги, а у нас — банкам?Это не совсем так. Дело в том, что в США сейчас у власти находится команда Клинтона, которая специализируется как раз на «распиле» бюджета. Люди, которые работали у нас в правительстве в 1990-е годы, когда Ларри Саммерс был министром финансов США, это очень хорошо знают. И в этом смысле антикризисная система мер что у них, что у нас одинакова. Еще в октябре, до выборов в США, мне позвонил мой товарищ и спросил, не знаю ли я того человека, который только что назначен распределять деньги по «плану Полсена». Я ответил, что пока не знаю кто, но подозреваю, что знаю, где он раньше работал. В «Голден Сакс». И оказался прав. Иными словами, есть группа банков, которая специализируется на «распиле» бюджета США. И они продолжают это делать. В этом смысле система наша от их системы ничем не отличается. Она — калька американской банковской системы. Они же через либерал-реформаторов ее и создавали. Даже те, кто не является прямым агентом ЦРУ (а таких вопреки распространенному мнению сильное меньшинство), они все равно видят свой идеал там.А вот в соседней Белоруссии агентов ЦРУ нет, модель экономики почти советская, но кризис пришел и туда? Свою валюту, например, недавно за ночь девальвировали на 20%.К Лукашенко можно предъявлять много претензий, но он неординарный государственный менеджер. И успешный. Он сохранил альтернативную модель экономики. Система экономики в Белоруссии во многом социалистическая. Возможно, поэтому она сегодня успешна. Выясняется, что в условиях кризиса эта модель работает куда лучше других. Но у нас, к сожалению, социалистическую модель сейчас реализовать нельзя, потому что ее институты разрушены. Но я считаю, что адаптированная модель социализма будет наиболее адекватной в посткризисной экономике.Кстати, после начала применения антикризисных мер и Буша обвинили в социализме. Да и в Европе ведь в том или ином виде эта модель существует?Не совсем так. В Европе некоторые моменты данной модели использовались для решения социальных проблем. А научно-технический прогресс шел по чисто капиталистическому пути. Сейчас, скорее всего, им придется и эту часть сделать социалистической. Потому что денег не будет. Если рынков нет, если спрос падает, то система финансирования научно-технического прогресса при капитализме вообще не работает.Вы рассказывали о Китае. Индия, наверное, оказалась сегодня в более выгодном положении, поскольку развивала инновации?Индия — очень специфическая страна. У меня есть ощущение, что после распада нынешней в мире образуются три системы глобализации. Одна — азиатская, условно говоря, Китай, Япония, Корея. Да, они друг друга на дух не переносят, но тут уж не до жиру, быть бы живу. Вторая англо-американская. И третья, скорее всего, франко-германская. И если Россия сохранится, то последняя система будет тройственной — франко-германо-российской. А вот Индия не вписывается… У нее достаточно потенциала, чтобы жить самостоятельно, но претендовать на большее она не может. И, думаю, никто туда, в Индию, даже лезть не будет, потому что нет сейчас в мире сил, способных справиться с системой, в которой живет один миллиард человек. Сегодня успешность отечественной экономики почему-то измеряют по величине внешнеторгового сальдо, а не по уровню жизни рядового человека…Если вы посмотрите мое выступление на форуме «Стратегия-2020», то я там объясняю, что правительство на самом деле ни перед кем не отчитывается, потому что у него нет плана. А план должен быть таков: правительство должно обеспечить тогда-то то-то, то-то и то-то… Не сделано — увольняем этого, этого и этого. И тогда, может быть, дело сдвинется.
Требуется новая элита
То есть необходима смена элит, и в первую очередь экономических?Она нужна и США, и вообще Западу. Но на Западе это сделать очень сложно. Там эти элиты сидят уже не одну сотню лет, не двадцать лет, как у нас. И в этом смысле сменить их очень тяжело. А они, конечно же, завели ситуацию в тупик.Получается, что человечество шло, шло и пришло к тупику и не знает, куда двигаться дальше?Причем не только не знает, ему еще не дают это обсуждать. Я думаю, что США к осознанию того, что этот кризис системы будет продолжаться, придут осенью. Сейчас Обама вбросит в экономику почти 800 миллиардов долларов, в результате во втором квартале нынешнего года они за счет повышения спроса поднимут ВВП и радостно объявят, что рецессия закончилась. После чего в третьем квартале все стремительно рухнет… И вот тут-то к октябрю или ноябрю они поймут: все! В мире что-то надо радикально менять. Впрочем, в последнее время складывается впечатление, что и это не получается… Я склонен считать, что серьезное обсуждение того, что надо делать, начнется не в США. Это будет вызывать вначале дикое раздражение американцев, но потом дело пойдет.
Где они, пророки?
А когда будет разработана новая модель развития мировой экономики?Для того чтобы сформировать модель, нужен человек, который сможет это сделать. Может быть, этот человек уже есть и ходит среди нас. Получается как? Появляются пять сумасшедших людей, что-то предлагают. Над ними все смеются. Потом говорят: «В этом что-то есть!» Потом начинают обсуждать. И, может быть, от первоначальной идеи мало что останется. Но здесь важно, чтобы был дан начальный правильный толчок. А потом этому человеку посмертно поставят памятник. Иногда даже при жизни, хотя последнее бывает крайне редко.У нас сейчас рекламируют американца, который якобы предсказал кризис целых два года назад. Вы, насколько помнится, в точности описали нынешнюю ситуацию лет восемь тому назад…Мы начали писать на тему кризиса в 2000 году, к 2001-му была уже почти полностью сформирована теория кризиса. В этом смысле появление Рубини, который начал писать похожие вещи в 2005 году, неудивительно. Понятно, что на Нобелевскую премию выводят его. Что, впрочем, является объективной вещью. Нобелевская премия — это их премия. Кому они решат, тому они ее и дают. Странно было бы, чтобы они давали ее нашим ученым.А что будет с их долларом?Проблема в том, что доллар как мировая валюта будет падать во втором и третьем квартале, потому что будет осуществляться программа Обамы. Но рубль, как валюта не первичная, а вторичная, привязан к доллару. Поэтому рубль будет падать по отношению к доллару и евро независимо от того, как будет доллар взаимодействовать с евро. По этой причине можно говорить о нынешней тенденции к девальвации рубля. То, как будет происходить эта девальвация, быстро или медленно, зависит от целого ряда обстоятельств, но в общем и целом ожидать, что рубль в конце года будет стоить больше, чем сейчас, не приходится.