Все-таки дискуссия о монетаризме и кейнсианстве меня потрясает своим глубоким содержанием. Поэтому скажу еще несколько слов.
Первое. И то, и другое — довольно абстрактные экономические дисциплины. Причем если кейсианство еще имеет хоть какое-то отношение к действительности (о этом ниже), то монетаризм, с точки зрения практика, имевшего отношение к государственному управлению) — чистой воды абстракция. Дело в том, что контролировать денежную массу в современном обществе невозможно . Ну действительно, если у вас экономика открытая, то деньги, с одной стороны, могут убежать куда угодно (и как тогда их компенсировать в отечественной экономике? ситуация с которой столкнулась Россия в 90-е годы). А с другой — вы открыты для любых внешних спекулянтов, которые под угрозой оттока «иностранных инвестиций» (то есть спекулятивного капитала) или наоборот, под приманкой притока этого капитала могут заставить руководство страны пойти на любые преступления. Как это было сделано «командой Дубинина», которая ввела т.н. «валютный коридор», который и стал объективной базой для дефолта 1998 года.Если же экономика закрыта (хотя бы частично, хотя бы только от произвола спекулятивного капитала), то она по определению управляется государством, то есть монетаризмом там и не пахнет.
Второе. Попробуйте подойти с идеей «свободных» рынков к какому-нибудь реальному государству — вас истребят «на корню», вы и охнуть не успеете. Действительно, США активно поддерживает своих производителей, Евросоюз тоже, о Кмтае и говорить нечего. И только Россия говорит — «пусть сдохнет авиапром, но торжествует свободный рынок!». Иными словами, для монетаризма просто нет территории, где бы его можно было бы использовать. Пока политической субъектностью руководят страны и их правительства — говорить о нем просто смешно. Еще СЩА могли бы попытаться ввести отдельные элементы этой концепции (но только после 1991 года, распада мировой социалистической системы, когда доллар стал не только ЕМС, но и реально главной расчетной единицей), но они за 10 лет привели СШа к такой катастрофе, что мало не покажется. Разумеется, можно говорить о том, что дело в недостаточной последовательности — но при достаточной последовательности нужно было бы банкротить «Боинг», «GM», Форд» и т.д. еще несколько лет назад.
Третье. В реальной жизни «монетаризм» используется не как экономическая доктрина (еще раз напомню, экономика — это общественная наука, со всеми привходящими от этого недостатками), как полит-экономическая (в марксистско-ленинском смысле) концепция, используемая определенными политическими силами (элитой «Западного» глобального проекта) для «взлома» тех стран и регионов, которые противятся их экспансии.
Четвертое. Собственно монетарные концепции использовались (частично) в США в реальном государственном управлении только в 90-е годы (Рубин, Саммерс), но в идеологическом поле они стали абсолютом. Как следствие, администрации Буша пришлось организовывать теракты 11 сентября 2001 года с целью сменить политэкономическую идеологию. Иными словами, 11 сентября стало прямым аналогом Пирл-Харбора — только тогда политэкономическая концепция концепция менялась с изоляционизма на глобализм .
Пятое. Собственно кейнсианство это не цельная теория, а, скорее, набор практических приемов, направленных, в первую очередь, на повышение внутреннего спроса. Отметим, что в этом смысле базовая модель американского доллара, конечно, чисто кейнсианская. Что, впрочем, абсолютно естественно, поскольку придумана она в 30-е годы «командой Ф.Рузвельта». Поскольку ориентированы эти приемы именно на практику, то они, конечно, имеют некоторое отношение к реальности, но, как всегда, в реальной жизни в «чистом» виде практически не встречаются.
В заключение еще раз повторю. Как «чисто научные» концепции монетаризм и кейнсианство имеют одинаковую ценность. Как «руководство к действию» — кейнсианство имеет ограниченую пользу, монетаризм — чисто абстрактная игра ума. На политэкономическом уровне монетаризм — инструмент идеологической борьбы «Западного» глобального проекта с его соперниками, кейнсианство самостоятельно политэкономической окраски не несет.
