Текст написан для fintimes.ru
У известного американского (английского по происхождению) писателя Артура Хейли, автора «Аэропорта» и «Отеля», есть еще одно малоизвестное у нас произведение, которое называется «Менялы». Я настоятельно рекомендую его прочитать, особенно, в связи с приведенными чуть ниже словами Уоррена Баффета. Сам роман, как мне кажется (может быть, именно из-за этого он у нас при Советской власти и не очень печатался, хотя переведен был), несколько не доработан, как пишут учителя на школьных сочинениях: «Характеры не раскрыты». Но в этом романе есть второстепенный герой, в уста которого Хейли, судя по всему, вкладывает свое понимание экономики и валютной политики. Нужно понимать, что написано это произведение достаточно давно, как раз в середине кризиса 70-х годов, поэтому многие его оценки сегодня выглядят несколько дико (хотя, как считает Баффет, скоро они снова будут выглядеть естественно), но интересно-то ощущение ситуации, которое описывает этот герой романа. Дело в том, что он не просто говорит о валютах, он достаточно подробно объясняет, откуда у него это понимание взялось. Впрочем, про роман больше не буду, его все-таки, стоит почитать, а вот Баффета процитируем.«Если вы спросите меня, будет ли доллар США… сохранять свою покупательскую способность уровня 2011 года на протяжении еще 5, 10 или 20 лет, я бы ответил — нет», — говорит «волшебник из Омахи», глава инвесткомпании Berkshire Hathaway Уоррен Баффетт. Он рекомендует избегать долгосрочных инвестиций в долларовые активы. С 2009 года он сокращает долю долгосрочных облигаций в активах Berkshire Hathaway. Причина — стимулирование американской экономики с помощью финансовых вливаний, удержания ставок на низком уровне, выкупа проблемных компаний. «Я бы лучше владел (действующим) бизнесом. Стоимость долларовых инвестиций может очень легко уменьшиться», — говорит Баффетт. Это очень сильное утверждение. Дело в том, что Баффет – не монетарист, в том смысле, что никогда не входил в современные экономические «школы» (как подавляющее большинство современных экспертов) и в этом смысле никакими корпоративными ограничениями не связан. И говорит он о тех своих ощущениях, которые вызваны колоссальным опытом практической работы. Вообще, тут имеет смысл несколько слов сказать об этих самых корпоративных ограничениях. Если посмотреть на критику нашей теории кризиса со стороны российских либерал-монетаристов (особенно тех, которые не могут к нам относиться абстрактно, хотя бы потому, что мы много лет лично знакомы), то можно увидеть, что они никогда не обсуждают наши доводы и построения по существу. Это просто бросается в глаза. Доводы выглядят примерно так: «они не читали правильных книг, они не владеют правильной терминологией, а потому – они никак не могут владеть правильной теорией». Еще раз повторю, это классическая ситуация любой устоявшейся научной школы (а тем более, тоталитарной секты, черты которой у монетаристов просматриваются) – монополия на истину. «Эти люди» (авторы теории кризиса) не могут быть правы не потому, что они глупые, ссылаются на неверные факты или не дружат с логикой, нет, они не могут быть правы просто потому, что правы могут быть только «наши». Сила монетарной школы (как бы они себя сами не называли) состоит в том, что за время господства финансового капитализма образца 1981-2008 года они заполонили все международные финансовые организации, финансовые институты (банки и инвестиционные компании в том числе), многие университеты и школы. Не говоря уже о средствах массовой информации. И теперь требуют, чтобы весь мир описывал реальность не просто в их терминологии, но и признавая авторитет их «гуру» в качестве исходного, базового тезиса. В такой ситуации не просто сложно, а почти невозможно описывать реальную экономическую ситуацию. Попробуйте почитать Хейли, а потом найти описание финансовой реальности, сходную с его ощущениями, в современной литературе. Это просто не получится – реальность 70-х переписали в соответствии с монетаристскими догмами и, как следствие, из нее исчезли многие эффекты, которые и определяли сложности того времени. А с точки зрения практики это означает, что очень многие вещи, которые тогда были понятны, сегодня утеряны. Самое смешное состоит в том, что мы, в своем описании кризисных процессов, как раз апеллируем к этому времени – а вот наши оппоненты этот момент игнорируют.Баффет в этом смысле делает великое дело. Он самим фактом своих рассуждений «размывает» эту монетаристскую «круговую поруку» и, разумеется, по мере ее неизбежного исчезновения, мир вернется к обсуждению реальных процессов на адекватных им языке. Беда только в том, что произойти это может еще очень и очень не скоро, а времени у нас, в общем, нет. Серьезные решения, которые будут определять развитие ситуации уже после кризиса, придется принимать достаточно скоро и если они будут неадекватны ситуации, если будут приниматься исходя из чисто схоластических рассуждений, то последствия будут куда хуже, чем могли бы быть. Грубо говоря, мы неизбежно вернемся «назад» с точки зрения научно-технического прогресса (мы, в России, хорошо уже понимаем, как это происходит), но вот насколько далеко мы вернемся – это пока вопрос. И наша задача сегодня состоит в том, чтобы это возврат был как можно меньше и незаметнее, а это возможно сделать только за счет крайне трезвого взгляда на протекающие в экономике процессы. А сделать это не так-то просто, как выясняется …Да, а Хейли все-таки почитайте. Не пожалеете.
