Как это обычно и бывает, реальное развитие событий в Евросоюзе нам неизвестно – публичные объявления обычно завершают процесс обсуждения, и уж точно его не предваряют. Но есть кое-какие косвенные данные, которые могут показать, насколько все сложно и интересно. Вот и на прошлой неделе, которая как-то прошла несколько мимо наблюдения из-за предстоящих у нас выборов, было кое-что интересное. Вот, например, выступление министра иностранных дел Польши.
Радослав Сикорский призвал Германию активнее спасать Еврозону, подчеркнув, что возможный крах евро есть «величайшая угроза для Польши». Как отмечала польская пресса, премьер, выступая в Берлине, был необычайно эмоционален. «Распад еврозоны является главной угрозой безопасности и процветанию Польши. Я требую от Германии, чтобы она спасла нашу безопасность и процветание. Вы знаете, что кроме вас это сделать некому. Я, наверно, первый министр иностранных дел Польши, который скажет это — но я меньше боюсь германской мощи, чем германской пассивности», — заявил Сикорский.
Выглядит это выступление достаточно странно, в конце концов, все хотят от Германии (и Франции) каких-то решений, однако это же не повод для истерик. Однако объяснение можно найти в другом выступлении, уже не политика, но весьма информированного политолога, причем, естественно, из Германии. Речь идет об Александре Раре.
Я не буду приводить его интервью полностью, желающие могут его посмотреть здесь: http://www.vesti.ru/doc.html?id=650409 , но отдельные моменты отмечу. Рар говорит: « …До конца этого года, по всей вероятности, Греция выйдет из еврозоны. Об этом уже говорят все, в том числе и самые высокопоставленные политики. И многие боятся, что после Греции будут выходить другие государства, такие как Португалия и, не дай Бог, Италия. Тогда Еврозоне — конец. Тогда нужно будет быстро реализовать план «Д», который сейчас разрабатывают Франция и Германия. Это создание крупной или укрупленной еврозоны вокруг Германии и Франции.- Этому были посвящены выступления Саркози и Меркель?- В принципе, да. Это план «Д» — спасти Еврозону, чтобы не возвращаться к марке и франку, чтобы строить будущую Европу, финансовую стабильность в ней без тех государств, которые жили внутри этого общего дома не по средствам».
И добавляет: «Мы на Западе теряем темп развития. В экономическом плане у нас будет рецессия, у нас будут большие трудности. Правда, в Германии — нет, но в других странах Европейского Союза будут. А вот «евразийские тигры» — Казахстан и Россия — сейчас будут задавать темп с Востока. Мне кажется, они могут догнать старушку Европу со стороны Востока, и шансы на объединение в общий европейский дом через лет десять, а может, еще раньше станут более реальными, чем за последние 20 лет».
Собственно, тут есть свои проблемы, я бы не стал так вот безоговорочно соглашаться с этим утверждением. Но Рар очень информированный человек и, скорее всего, эта позиция не только его, но и многих других людей, в том числе, в политическом истеблишменте Германии. И если это так, если там многие понимают, что т.н. «Атлантическое единство» обречено, по чисто экономическим причинам, то Германия (может быть, вместе с Францией), практически неминуемо обретет, наконец, через почти 70 лет после поражения в войне, политическую субъектность.
А это значит – право искать себе союзников самостоятельно. И Рар (да инее только он) намекает, что таким союзником могла бы стать Россия (или – Евразийский союз, в тех формах, в которых он будет к тому времени существовать). А это – вековой ужас Польши, поскольку с XVIII века она люто ненавидит Россию за свой исторический неуспех (к которому, впрочем, причастны и Пруссия с Австрией). Собственно, о этом и говорит Сикорский, что вся та часть польской элиты, которая была ориентирована на Восток, была жесточайшим образом вычищена за последние 25 лет и реализация того проекта, на который намекает Рар, была бы для ее нынешней, откровенно прозападной и «атлантистской» тотальной катастрофой. Хотя бы потому, что в этом случае придется восстанавливать связи с Россией, в которой с нынешними польскими русофобами никто дела иметь не захочет.
Разумеется, это все не доказательства, а только намеки. Признаки некоторой скрытой активности, которая, быть может, еще вылезет на поверхность, а, может быть, и нет. Но все равно, еще совсем недавно даже о таких признаках говорить было смешно, а сейчас все стремительно меняется. И рассматривать изменения в Евросоюзе без учета таких возможностей сегодня уже не совсем корректно, чтобы не сказать, совсем некорректно.
В любом случае, как бы не развивались события понятно, что в них проявятся те тенденции и тонкости, которые, быть может, ждали своего проявления много десятилетий, если не больше. В конце концов, существует же гипотеза о том, что Российская империя и Германская империя, которые были стратегическими союзниками до 80-х годов XIX века, разругались и разошлись по двум разным блокам не сами собой, а в результате невероятно сложной стратегической интриги. И если это так – то что мешает повторить опыт позапрошлого века?
Понятно, что есть силы, которым это страшно не понравится. Ну так, в конце концов, а почему мы должны у них спрашивать? Да, конечно, мы проиграли «холодную» войну, а Германия до недавнего времени не могла, не имела возможности проявить политическую субъектность. Но сегодня-то ситуация меняется, как мы видим, так что не исключено, что события начнут развиваться по совершенно другому сценарию. Сcылка >>
