Глава ФРС выступил перед Конгрессом, как он это регулярно делает. Однако сегодня ситуация необычная, немного отличающаяся от тех докладов, которые он делал раньше, я уже несколько раз объяснял почему: с одной стороны, деньги лучше не печатать, с другой — политические обстоятельства могут потребовать этой операции. В таких условиях нужно особенно внимательно следить за ключевыми фигурами в принятии решения, поскольку само оно для всех, в том числе для России весьма и весьма значимо. Тем интереснее рассмотреть тезисы Бернанке, озвученные им в своем выступлении.
Итак, прежде всего Бернанке сказал, что он рассчитывает на более активное экономическое восстановление в 2012. Фактически, это говорит о том, что он не очень верит в восстановление в ушедшем году, которое, в общем, достаточно активно пиарилось на публику. Это подтверждается и его тезисом о том, что имеет место медленный рост заработной платы и слабый спрос на недвижимость.
Есть и другие признаки того, что глава ФРС настроен не слишком оптимистично. Например, он, несмотря на возражения отдельных своих соратников, сохраняет прежний голубиный настрой в отношении монетарной политики. Если бы были хотя бы минимальные шансы на рост, Бернанке бы не преминул об этом сказать и тогда он не был бы столь категоричен в том, что мягкую денежную политику нужно продолжать.
При этом Бернанке прямо намекает на то, что рассматривает для себя возможности эмиссии: он говорит о том, что не рассчитывает на активный рост инфляции. Низкая инфляция — это потенциальная возможность печати дополнительных денег, с точки зрения перевода с бюрократического языка, так вообще эту фразу нужно понимать, что он готов начать эмиссию в любую секунду.
В то же время, он делает ряд взимопротиворечащих утверждений: с одной стороны, говорит, что рост производства внушает оптимизм, с другой – комментируя уровень безработицы в 8,3 %, делает вывод, что эта цифра «недооценивает» слабость рынка труда и нужна оценка ситуации «в более широкой перспективе». Впрочем, опытный человек, следящий за данными американской статистики, знает, что эта оптимистическая цифра получена путем сокращения численности тех, кто не работает, на несколько миллионов человек, поскольку они, якобы, «не ищут» работы.
Дальше Бернанке снова впадает в безудержный оптимизм, отмечая, что в ближайшие 2 года инфляция будет оставаться в районе отметки 2% или ниже нее. Что он при этом имеет в виду под словом «инфляция» остается загадкой – к показателям роста реальных цен эта цифра имеет слабое отношение.
Дальше он продолжает оптимистические рассуждения, сравнивая США и Японию, не в пользу последней. По мнению Бернанке, США извлекли урок из опыта Японии и быстрее рекапитализировали свои банки, да и демографическая ситуация у них лучше японской. Аналогично, он говорит об уменьшении зависимости США от кризиса в Евросоюзе, сообщая, что доля участия банков США в долге слабых европейских государств сократилась. В общем, эта информация ничего не говорит о состоянии дел в самих США, разве что о том, что в Японии с ЕС все еще хуже, но это мы и так знаем.
Дальше Бернанке сказал несколько слов о проблеме низких ставок – по его мнению, они сокращают прибыль держателей сбережений, однако стимулируют экономику, что в конечном итоге обуславливает рост прибылей. Однако, по его мнению, в конечном итоге процентные ставки вырастут. Я бы тут поспорил – проблемы экономики США не столько в низкой ставке, сколько в том, что ее больше нельзя стимулировать, путем ее снижения. А эмиссия, как инструмент стимулирования экономики, лишь отчасти заменяет снижение ставки, поскольку ведет к росту инфляции, которая обесценивает реально располагаемые доходы населения. Впрочем, эту тему Бернанке всегда тщательно обходит.
В заключение глава ФРС уведомил сенаторов, что управляемое им учреждение и проводимая им политика укрепляет экономику США, а наивысшую обеспокоенность вызывает текущий курс финансово-бюджетной политики США, поскольку через 15-20 лет дефицит федерального бюджета США станет неподдерживаемым. Насчет 15-20 – это вопрос, а вот то, что эту самую обеспокоенность Бернанке вызывает ровно тот момент, за который он лично не отвечает – глубоко симптоматично. Опять же, если переводить с бюрократического языка на общечеловеческий, такое заявление означает: у меня есть железная «отмазка» и вы в жизни не докажете, что это именно я во всем виноват.
В то же время, отказ от обсуждения реальной необходимости стимулировать экономику, говорит о том, что Бернанке отдает себе отчет в том, что в реальности у него таких рычагов нет. Я уже говорил, что эмиссия тут не совсем подходит, точнее, не подходит сегодня (в отличие, скажем, от ситуации 2008-09 годов), поскольку кредитный мультипликатор уже упал до достаточно низких значений около 5 (а в пике было 17). А значит – будет высокая инфляция, которая перекроет весь позитивный стимулирующий эффект от эмиссии.
Понятно, что сказать вслух об этом он не может, вот и ищет заранее виновных. Однако если стимулирование понадобиться в процессе предвыборной кампании, Бернанке окажется в сложном положении – уж больно коротким будет стимулирующий эффект и даже если его удастся совместить по времени с выборами, все равно, пусть уже в следующем году, но отвечать за свои несбывшиеся обещания придется.
А вот если предвыборная кампания у Обамы пройдет удачно, а пока все говорит об этом, то Бернанке может и отвертеться, поскольку в этом случае упомянутая выше бюджетная «отмазка» сработает вполне эффективно. Другое дело, что, рано или поздно, проблема стимулирования экономики (читай – частного спроса) все равно встанет, что называется, «в полный рост». Впрочем, как это всегда бывает у американцев, проблемы Бернанке будет решать в порядке поступления. А пока можно только отметить, что он оставил для себя все возможности, подстелил все «соломки» и теперь ждет, как будет развиваться ситуация. Сcылка >>
