С конца апреля, когда появились первые кадры, на которых были запечатлены американские солдаты, унижающие, пытающие, истязающие заключенных тюрьмы ‘Абу-Грейб’ в Ираке, администрация Буша пытается представить эти злоупотребления как ряд изолированных инцидентов, работу ‘нескольких паршивых овец, которые, как говорится, все стадо портят’, действующих без всякого порядка. By: Иносми.ру on: 27.06.2004 [04:00 ] (87 reads)
Необходимо, чтобы администрация Буша предала огласке протоколы допросов в Афганистане, Ираке и Гуантанамо.
С конца апреля, когда появились первые кадры, на которых были запечатлены американские солдаты, унижающие, пытающие, истязающие заключенных тюрьмы ‘Абу-Грейб’ в Ираке, администрация Буша пытается представить эти злоупотребления как ряд изолированных инцидентов, работу ‘нескольких паршивых овец, которые, как говорится, все стадо портят’, действующих без всякого порядка.
4 мая министр обороны США Дональд Рамсфельд (Donald Rumsfeld) подобрал формулировку, которую потом стали часто повторять американские официальные лица, он интерпретировал бесчинства, совершенные в ‘Абу-Грейбе’, как ‘исключительный, единичный случай’. В выступлении по телевидению, 24 мая, президент Джордж Буш говорил о ‘постыдном поведении нескольких американских солдат, которые опозорили нашу страну и не имеют понятия о наших ценностях’.
На деле, возможно, что единственное, в чем состоит исключительность расправы в ‘Абу-Грейбе’ — то, что эти факты попали на пленку. Заключенные, которым удалось бежать из американских тюрем в Афганистане, утверждают, что им пришлось терпеть подобное обращение, от избиения до нарушений работы органов чувств, продолжительного лишения сна и содержания в голом виде. В Ираке сравнимые случаи пыток и бесчеловечного обращения широко зафиксированы и вне ‘Абу-Грейба’. Расправа в ‘Абу-Грейбе’ — не результат индивидуальных действий солдат, нарушивших предписания. Скорее это результат принятых администрацией Буша решений нарушать, игнорировать или преступать через правила.
Политика администрации привела к ‘Абу-Грейбу’ тремя путями. Во-первых, в отрезок времени, последовавший за атакой 11 сентября против Соединенных Штатов, администрация Буша, получив значительную поддержку в общественном мнении и даже среди многих интеллектуалов, решила, что война против терроризма требует бeспощадной политики, для которой тонкости международного права не являлись бы тормозом. Как говорил бывший директор контртеррористического центра ЦРУ Кофер Блэк (Cofer Black): Есть то, что было до 11 сентября, и есть то, что после. После 11 сентября о деликатности можно забыть.
Юридический советник Буша писал президенту, что новая война против терроризма вывела из употребления юридические ограничения, наложенные Женевской конвенцией на обращение с заключенными и на допросы. Пентагон и министерство юстиции выработали усыпляющий юридический аргумент, согласно которому президент не был бы связан американскими законами или международными договорами, запрещающими пытки, если он действовал для защиты национальной безопасности.
Соединенные Штаты также начали искать всевозможные уловки, чтобы их поведение избежало самой возможности контроля: создание офшорных тюрем, таких как база в Гуантанамо на Кубе, перевод наиболее разыскиваемых заключенных в секретные места, где они по существу исчезали, передача лиц, подозреваемых в принадлежности к Аль-Каиде, безо всяких юридических процедур странам, где пытки — обычное дело (Сирия, Узбекистан, Пакистан, Египет, Иордания, Саудовская Аравия и Марокко), чтобы вытянуть из них информацию. Во-вторых, США начали использовать — в Афганистане, в Гуантанамо и позже в Ираке — методы принуждения, психологически размягчающие заключенных для подготовки к допросам.
Эти методы подразумевали содержание заключенных в невыносимых, мучительных условиях, лишение сна и света в течение длительного времени, воздействие крайнего жара, холода, шума и яркого света, одевание колпаков на голову и лишение одежд.
Цель этой техники — причинение боли, страдания и глубокого унижения заключенным. После того, как спецслужбы узаконили эти практики, нет ничего удивительного, что простые солдаты пришли к мысли, что и более крайние формы пытки допустимы. Бравада солдат в Абу-Грейбе, делающих фотографии, выказывающих на них свое самодовольство во время пытки, склоняет нас к мысли, что им нечего было скрывать от своих начальников.
В третьих, вплоть до публикации фотографий из Абу-Грейба администрация Буша избирала страусову политику перед лицом любых донесений, в которых сообщалось бы о плохом обращении с заключенными. С первых дней войны в Афганистане и оккупации Ирака американское правительство было в курсе донесений о нарушении прав заключенных. Ничего, или почти ничего, однако, не было предпринято. Обвиняемые солдаты, особенно во всех случаях убийства заключенных, избежали судебного преследования. Когда, в разгар вопиющего насилия в Абу-Грейбе Международный комитет Красного Креста пожаловался на силы коалиции, армия тут же отреагировала, ограничив доступ Красного Креста. Подобным же образом, администрация Буша отставляла в сторону беспокойство, выражаемое американскими функционерами, неправительственными организациями и прессой.
В Абу-Грейбе самые тяжкие нарушения были совершены непосредственно после решения Дональда Рамсфельда. Порывавшийся скорее найти следы оружия массового поражения, и разочарованный тем, что не может арестовать Саддама Хусейна (Saddam Hussein), он решил сосредоточиться на охоте за полезной информацией (actionnable intelligence) среди иракских заключенных.
Комендант тюрьмы в Гуантанамо — сокращенно Гитмо на военном жаргоне — был тогда послан в ‘Абу-Грейб’ чтобы ‘гитмизировать’ допрашиваемых. Главнокомандующий американскими силами в Ираке, генерал Рикардо Санчес (Ricardo Sanchez) вслед за тем дал приказ манипулировать эмоциями и слабостями заключенных. Он разрешил также, чтобы уполномоченные лица ‘Абу-Грейба’ использовали армейских сторожевых собак и подвергали заключенных, по своему усмотрению, воздействию критических температур, нарушению сна, лишению света и звука, и режиму питания, ограничивающему рацион хлебом и водой.
Противозаконное обращение с лицами, подозреваемыми в терроризме после 11 сентября, стало считаться дозволенным Соединенным Штатам во время вооруженного конфликта в целях подавления всякого сопротивления военной оккупации. Администрация Буша отрицала, что проводила политику пыток и злоупотреблений против заключенных. Необходимо, чтобы администрация убедительным образом продемонстрировала, что это обращение с заключенными не входило в политику американского правительства, необходимо, чтобы были преданы огласке все правительственные документы, относящиеся к делу, и, в особенности, протоколы допросов в Афганистане, в Ираке и Гуантанамо.
Администрация должна также, провести расследование и предать правосудию тех, кто отдавал приказы, побуждал или поощрял пытки, будь то генералы армии или члены правительства, а не только солдаты, попавшие на пленку.
По странной иронии судьбы, кажется очевидным, что вместо развития войны против терроризма, отвержение основ права и универсальных ценностей — их неизбежного следствия, обращение к варварским методам — стало манной небесной для ‘Аль-Каиды’ и ее союзников.
Политика, призванная придать уверенность США в борьбе против терроризма, сделала их на деле более уязвимыми.
———————————————————————————Рид Броди (Reed Brody), 21 июня 2004 Рид Броди, заместитель директора Human Rights Watch.
Иванов Виктор Опубликовано на сайте inosmi.ru: 21 июня 2004, 20:38 Оригинал публикации: http://www.lemonde.fr/web/article/0, HREF=»mailto:1-0@2-3232″>1-0@2-3232,36-369674,0.html(La triple faute americaine, par Reed Brody)
Источник: www.iraqwar.mirror-world.ru
