В Изборском клубе прошёл очередной «круглый стол», посвященный экспертным оценкам отечественных и зарубежных сценариев развития событий на перспективу ближайшего года.
прогнозы на 2016 год
Александр НАГОРНЫЙ, исполнительный секретарь Изборского клуба.
Уважаемые коллеги, сегодня наша задача — оценить прогнозы на 2016 год и более отдалённое будущее, сделанные как отечественным, так и мировым экспертным сообществом. Их очень много, и они очень разные. Есть, например, прогноз «теневого ЦРУ», американской компании Stratfor, во главе которой стоит Джордж Фридман. Для нас любопытным выглядело бы сравнение этого прогноза со сценарными выкладками Stratfor годичной давности. Если в начале 2015 года выдвигались весьма конкретные схемы расчленения Российской Федерации как целостного политического субъекта под флагом нового конституционно-политического устройства нашей страны, то в январе этого года формулируются гораздо более сдержанные оценки: мол, хотя противоречия будут постепенно накапливаться, стабильность сохранится. Самым резким утверждением в нынешнем исследовании оказалась трактовка турецкого фактора и использования военной силы Турцией в Сирии, Ираке. Это наиболее интригующая схема, которая в закамуфлированном виде утверждает столкновение российских и турецких военно-политических интересов вплоть до прямой военной конфронтации.
Владимир ОВЧИНСКИЙ, юрист.
Если говорить о докладе команды Фридмана, то бросается в глаза отсутствие всякой научной методологии, сознательная примитивизация проблем и прогнозов. Основные проблемы современности — их там нет. Например, президентские выборы в США: что-то зависит от их исхода? Ничего не сказано. Транстихоокеанское и Трансатлантическое партнёрства: что-то зависит в мире от реализации этих проектов? Ничего не сказано. Следом за проектом «Большого Ближнего Востока» американская дипломатия взялась за проект «Большой Центральной Азии», Керри специально приезжал по этому поводу, — про это тоже ничего не сказано. Про Китай, видимо, Юрий Вадимович Тавровский нам расскажет, но в докладе Stratfor китайский раздел — просто бредовый, хотя уже появилась статья Френсиса «The End of History» Фукуямы, в которой он наглядно показывает, что сегодня единственный мировой проект, имеющий длительную перспективу, — это китайский проект нового Шёлкового пути. Потому что всё остальное не дотягивает до того, что предлагают китайцы: вовлечение транспортных магистралей, инфраструктуры, рабочей силы, передвижения товаров и т.д., — то есть, глобализация «по-китайски». И Фукуяма видит в реализации этого проекта главную опасность для США. Потому что американцы с их «партнёрствами» работают прежде всего на правовом поле, а китайцы — на поле реальной экономики. То есть за ТТР и ТТIР нет прорыва. А за Шёлковым путём XXI века — есть, и Фукуяма этим встревожен. А у Фридмана и Stratfor об этом вообще — ни слова. Поэтому главный мой вывод — это имитация прогноза с целью дезориентации относительно реальной политики США. Почему и для чего авторитетный в прошлом источник начали использовать с целью дезинформации, я объяснить не могу. Я, например, не думаю, что мы легко и без потрясений проскочим 2016 год, а только в 2017 году что-то может начаться, а может быть — и нет, как обещает доклад Фридмана: мол, ребята, налейте себе водочки и расслабьтесь, вам уже никто и ничто не угрожает. Я думаю как раз наоборот: они будут усиленно долбать нас уже в этом году. Всеми силами и средствами — можно найти и придумать тысячу причин для новых санкций и для всего остального. Я думаю, что 2016 год будет годом серьёзных потрясений для нашей страны.
Юрий ТАВРОВСКИЙ, востоковед.
Для Китая 2016 год станет четвёртым и последним «спокойным» годом правления Си Цзиньпина, поскольку в 2017 году должен состояться ХIХ съезд КПК с подведением промежуточных итогов его 10-летнего правления и объявлением имени будущего лидера. С этой точки зрения, Си и его сторонники должны, с одной стороны, обеспечить экономическое развитие на уровне намеченных V пленумом ЦК КПК 6.5% роста ВВП, а с другой — продолжить зачистку элитных групп влияния, сопротивляющихся политике «новой нормы».
В рамках этой политики можно ожидать массовых закрытий устаревших, неэффективных и особо вредных экологически производств. Продолжится наступление на позиции госмонополий и банков, пользовавшихся приоритетным доступом к государственным ресурсам, льготными условиями кредита, получения дешёвого сырья и высокими закупочными ценами.
Будут продолжаться социальные реформы 2015 года, тесно связанные с задачей приближения общества к уровню «средней зажиточности». Это подразумевает, в частности, расширение потребительского рынка через дальнейшую урбанизацию населения, искоренение нищеты. Сократится сфера применения прописки для сельских жителей «хукоу». Продолжится создание пенсионной системы на селе. Крестьяне будут получать удостоверения на право долгосрочного пользования государственной землей, которую до недавнего времени чиновники отбирали у них в пользу девелоперов и богачей. Будет «доводиться до ума» важнейшая социальная реформа 2015 года — разрешение иметь в каждой семье двоих детей. Эти социальные реформы обеспечивают режиму Си Цзиньпина устойчивость и поддержку молодежи, среднего класса, интеллигенции, поскольку они для китайцев ощутимее и важнее, чем реформы экономические, чем цифры роста ВВП, вокруг которых ведутся дискуссии в китайском руководстве и соревнуются в негативных прогнозах зарубежные эксперты.
Особую популярность в китайском обществе председателю Си принесла его стратегия борьбы с коррупцией, соединённая со стратегией поддержания партийной дисциплины. Наглядным примером тому можно считать недавний арест главы Китайского государственного статистического бюро Ван Баоаня. Институтом власти, который обеспечивает эту работу, является Центральная комиссия по проверке партийной дисциплины, «партийная контрразведка», контролируемая Ван Цишанем, близким сподвижником Си Цзиньпина, членом правящей «семёрки» — Постоянного комитета Политбюро ЦК.
Внешнеполитические прогнозы менее определённы, поскольку здесь присутствует гораздо больше факторов, на которые Китаю затруднительно влиять, не говоря уже об управлении. Поэтому на международной арене «красный дракон» будет вести себя по-прежнему осмотрительно, не совершая каких-то резких шагов, если ему не будут открыто угрожать. Приоритетом китайской внешней политики будет реализация концепции «Экономического пояса Шёлкового пути» в формате «Один пояс — несколько путей». Это значит, что если проекты сопряжения ЕАЭС и Шёлкового пути, проходящих через Россию северного железнодорожного маршрута и скоростной автомагистрали «Западный Китай—Западная Европа» будут и дальше тормозиться, как это происходит со строительством скоростной дороги Москва—Казань, то силы и средства Китая будут брошены на создание альтернативных маршрутов через Казахстан—Кавказ и через Пакистан.
В данном отношении ключевое значение будет иметь визит в КНР В.В.Путина, намеченный на апрель-май 2016 года, который должен придать новый импульс стратегическому партнёрству двух крупнейших государств планеты. В доверительных беседах представители китайской стороны говорят о том, что ослабление России, её отступление с «линии огня» США и Запада в целом не отвечает национальным интересам КНР. «Вызывая огонь на себя», Москва позволяет Пекину продолжить создание альтернативной глобальной финансовой системы, основанной на юане. В 2016 году первые кредиты выдаст АБИИ, активизируется Фонд «Шёлковый путь», Новый банк БРИКС и другие финансовые институты. Китайские финансисты постараются свести к минимуму последствия создания Транстихоокеанского партнёрства за счёт активизации двустороннего взаимодействия со странами-членами этого объединения. Этим усилиям будут мешать трения в отношениях со странами Тихоокеанского бассейна из-за островов Южно-Китайского моря. Возможно резкое обострение обстановки из-за сепаратистских действий нового режима на Тайване. «Тайваньская карта» будет разыграна с целью «сдерживания Китая» после выборов 45-го президента США. Возможны также новые волнения в Гонконге, активизация сепаратистов в Синьцзяне. В случае «выдавливания» ИГИЛ из Сирии и Ирака этой группировке могут проложить путь в Туркмению, Афганистан, Синьцзян. Однако все эти угрозы не представляют какой-то серьёзной опасности для дальнейшего усиления Китая в 2016 году.
Ислам РУСТАМОВ, политолог.
Кстати, на фоне разговоров о Трансатлантическом и Транстихоокеанском торговых партнёрствах под эгидой США почти незамеченным прошло подписание соглашения о зоне свободной торговли между Евросоюзом и Китаем. Вместе это 36 трлн. долл. ВВП, больше трети мировой экономики. Шёлковый путь — это не просто коридор между ними, а механизм для освоения территорий, по которым он проходит: с изменением политических режимов, с трансформацией всех социальных институтов. И денег на это не жалеют. Но самое главное, что внутри КНР достигнут, с немалыми трудами, определённый консенсус, которого не было в течение четырёх прошлых лет, когда шла «битва под ковром» уже не между бульдогами, а между драконами. По нашим данным, только на Си Цзиньпина за эти годы было подготовлено не меньше десятка покушений, он даже не ночевал больше трёх раз на одном месте. Но своего, в конце концов, добился: КПК в её прежнем виде больше нет, партия меняет свою идеологию с коммунистической на социал-национальную, можете переставить эти компоненты местами. И на этой почве готовится объединение с Тайванем, полным ходом идут переговоры между Пекином и Тайбэем, так что поражение Гоминьдана я бы не стал расценивать как поражение КНР.
Объединение будет такое же формальное, как с Гонконгом, жить они будут каждый по своему уставу, но в одной стране. Которая изменится очень сильно. Никакого спада у них там нет. Все разговоры, что там обвал рынка и так далее, — фикция. Всё посчитано, всё спланировано и проводится в жизнь. Поэтому никакой паники в Китае нет. Они уходят с внешнего на внутренний рынок, и сделали бы это уже четыре года назад, но надо было закрывать 300-миллионный экспортный сектор, а это социальные потрясения. Поэтому его просто переориентируют с американского рынка на европейский. И если там логистику контролировал покупатель, то здесь будет контролировать продавец — вот вам Шёлковый путь.
Ключевым был визит «товарища Си» в Лондон в октябре прошлого года. Он приезжал не к премьеру, а к королеве. Жил у неё все эти дни и общался с королевской семьей. То есть — достиг соглашения с домом Виндзоров и победителем вернулся в Китай. Отсюда и позиция Лондона по всем вопросам. И по Трансатлантическому соглашению, и по Евросоюзу, и так далее.
Чего они хотят от России? Во-первых, конечно, стратегический тыл. Во-вторых, сырье. И в-третьих — да, инновации. Потому что такого, когда Вася-Петя садятся, пьют на кухне до пяти утра, а в процессе на клочке газеты набрасывают принципиально прорывные вещи, — этого в Китае нет и не будет, как они говорят, на генетическом уровне. Китайцы — хорошие копировальщики, но не открыватели.
И Шёлковый путь им, конечно, «звёздно-полосатые» будут портить, как только могут. Вот они на входе в Европу организовали эту ситуацию с Украиной, будут и Кавказ мутить, и Среднюю Азию. Сейчас там очень сложная ситуация. Снаружи тихо, но уже пошла переброска из Сирии актива исламистов в Афганистан. Пробы сил они уже проводят. Тот же Кундуз брали талибы, которые присягнули ИГИЛ. А после Кундуза они двинут, по всей видимости, на Туркменистан. Там они ещё прошлой весной провели разведку боем. Зашли (правда, элитой их спецназа) километров 20-30 на территорию Туркмении. Бердымухамедов поднял всё, что мог: армию, ополчение, даже милицию. Но ничего сделать не смог — те сами отошли. Дальше был запрос помощи у «полосатых». Те подписали соглашение о том, что обеспечат безопасность, и взамен получили базу в Мары. Что дальше — примерно ясно, иракская схема: туда будет заброшено вооружение, продовольствие, боеприпасы и так далее, после чего всё это спокойно передадут исламистам. Прибудет только командное звено, а «пушечного мяса» в Центральной Азии хватает, особенно в Узбекистане и в Киргизии. В Туркмении поменьше, но и там они наберут состав. И у нас, в Казахстане, наберут, потому что никакой реальной альтернативы молодёжи не предлагается, роста нет. А начинающийся кризис (который и у нас ощущается не менее остро) их просто косяками отправит в ряды ИГ. Потому что там не просто суры из Корана, а лозунги: «Так жить нельзя! Надо жить по справедливости!» И это будет работать на всех Рублёвках постсоветского пространства. Так что через год‑два у нас полыхнёт.
Шамиль СУЛТАНОВ, политолог.
Извините, я не верю, что процессами на Ближнем Востоке или в Центральной Азии какой-то «центр силы» может сегодня каким-то образом управлять, даже «по тенденциям». Ситуация там чрезвычайно сложна, поскольку количество реально действующих акторов превышает два десятка, и все они находятся в очень сложных взаимоотношениях друг с другом.
Ислам РУСТАМОВ.
Восток — дело тонкое?
Шамиль СУЛТАНОВ.
Вот именно. Возьмите тот же Ближний Восток. Мы начинаем военную операцию в Сирии. Замечательно, да? Уничтожаем сто тысяч объектов военной инфраструктуры исламских боевиков за четыре месяца. Великолепно! Результат? Освобождено примерно 8% территории Сирии. Сначала мы говорим, что никаких сухопутных операций проводить не будем, потом — что неплохо бы увеличить наш контингент до 35, а ещё лучше — до 60 тысяч военнослужащих. О чём это говорит? Об отсутствии стратегии или о намеренной дезинформации противника? А кто наш противник? Все, кто против Асада, или все, кто за ИГИЛ? Влезли туда — столкнулись с Турцией. Сбитый самолёт, санкции, контрсанкции — в результате наши действия пока только укрепляют позиции Эрдогана, нынешнего турецкого режима.
Мы вписываемся во взаимоотношения с Ираном, становимся в некотором смысле пешками в его геостратегической игре, которую трудно назвать соответствующей интересам России, передаём Тегерану современные системы вооружения — мы уверены, что завтра там всё не поменяется, что аятоллы не провозгласят джихад против России как «малого шайтана»?
Меня больше всего волнует именно этот момент, проявляющийся на Ближнем Востоке наиболее ярко: отсутствия или присутствия стратегии в наших действиях. Чего мы хотим добиться в этой каше, что оттуда получить? Думаю, самая главная угроза на Ближнем Востоке и в Центральной Азии — то, что весь этот исламский регион постепенно будет погружаться в «сирийский омут», проецируя его и на российский Северный Кавказ, и на Поволжье, и на российские мегаполисы. В этом, на мой взгляд, заинтересованы и американцы, и европейцы, и турки. Может быть, турки — в последнюю очередь. И, может быть, Эрдоган, с кем Путин обсуждал такие вопросы, о которых не говорил даже с Лавровым? Может быть, «этот предатель» Эрдоган, нанёсший Путину «удар в спину», как раз пытался объяснить, в чём заключаются предпосылки той игры, которая происходит, и почему России нельзя было вмешиваться в сирийский конфликт?
Можно со 100%-ной уверенностью сказать, что никаких подвижек в Сирии в ближайшие 2-2,5 года не произойдёт. Даже если мы увеличим там наш военный контингент до 150-200 тысяч человек.
Елена ЛАРИНА, конфликтолог.
Дополню выступление Владимира Семёновича Овчинского следующими соображениями. Stratfor — структура, которой уже четверть века, и за эти годы в ней мало что поменялось. Там всё ещё мыслят в дискурсе геополитики, делая прогнозы исключительно по странам и регионам. Новые, авторитетные, молодые «фабрики мысли»: сеть MITRE, Центр новой американской безопасности и другие — мыслят уже хронополитически, то есть ситуациями, явлениями, процессами. Не нужно недооценивать американское и переоценивать китайское влияние в современном мире.
По данным за 2015 год, в США вернулось — в основном, из Азии — более 6 тысяч предприятий, бизнесов и производств. Возврат мало повлиял на занятость, хотя её показатели сейчас в США весьма приличные. Причина в том, что это — роботизированные предприятия, производства, линии и т.п. Всего их сейчас в Америке чуть менее 100 тысяч. К США подтягиваются Корея, Япония, Нидерланды. Активно догоняют немцы с китайцами. А в России на конец III квартала 2015 года действовало 500 таких роботизированных производств. Из них только менее 100 — отечественного производства. Некоторые говорят, что роботы дороги. Отвечу на это цифрами. Согласно многочисленным бизнес-отчётам, средний срок окупаемости американского робота на машиностроительных и других предприятиях составляет от 14 до 18 месяцев и продолжает снижаться. Это и есть новая технологическая революция, о которой говорили в Давосе.
В сфере энергетики продолжается не только «сланцевая революция», в ходе которой себестоимость добычи барреля нефти удалось снизить более чем втрое, с 80 до 25 долларов, но также активно внедряются российские по происхождению технологии вторичной добычи нефти из заброшенных и законсервированных скважин, в своё время переданные американским энергетическим корпорациям. В ядерной энергетике лично я вижу признаки прорыва, связанного с реализацией технологий ускорителей на обратной волне. Это, опять же, отечественные разработки, которые в 90-е годы были переданы тогдашним руководством РФ нашим американским «партнерам». И последние 2-3 года там ведётся активная работа в этой области: США не только скупают документацию, они используют и промышленный шпионаж, и переманивание учёных, которые занимались этим. В общем, это — не только самая дешёвая энергетика, которая в ближайшее время у них появится, но и мощная военная технология, которая позволяет, например, деактивировать боеголовки в местах их хранения.
Это что касается технологий.
Что касается логистики — китайский проект «Шёлкового пути», на мой взгляд, не является «антиамериканским». Китай, взаимодействуя с Европой через данный проект, не идёт против США. Достаточно сравнить объёмы торговли Китая с Европой и Америкой с одной стороны и с Россией — с другой, чтобы понять: это, скорее, евразийское замыкание единого глобального транспортного кольца Транстихоокеанского и Трансатлантического партнёрств. Поэтому талибы и ИГИЛ на границах Таджикистана — угроза не только и не столько для России, сколько для китайского проекта Шёлкового пути.
Очень внимательно я бы рекомендовала присмотреться ко всему, что связано с американским проектом новой Речи Посполитой. Это конфедеративное образование, которое объединит Польшу, сегодня главного американского клиента в Европе, республики Прибалтики, Украину и Белоруссию, а в перспективе — и Румынию с Молдавией. Этот проект уже на ходу. В Польше под этими лозунгами избран президент, сформировано правительство. Активно продвигается эта идея на Украине. Осторожно, особенно среди молодёжи и бизнеса, начинается соответствующая работа в Белоруссии. На Украине и в Белоруссии населению объясняют, что непосредственно в ЕС у них войти шансов в ближайшие 5-10 лет уже нет. А в Трансатлантическое партнёрство, если появится Новая Речь Посполитая, будет можно.
Это также те моменты, которые остались вне поля зрения доклада Stratfor.
Михаил ХАЗИН, экономист.
Всё бы хорошо, только инновации и технологии на падающем спросе не работают. Когда люди думают о том, как бы им выжить, они покупают не инновации, а еду и штаны. В США падают доходы, падает норма сбережений, падает спрос — между прочим, это началось не вчера и не в 2008 году, это продолжается вот уже почти двадцать лет. Даже по официальным данным, численность среднего класса упала ниже 50%. При этом средний класс потребляет сейчас намного больше, чем зарабатывает, поскольку средняя заработная плата в США находится на уровне 1958 года. Откуда такие сроки окупаемости инвестиций в роботизированные заводы? Их просто неоткуда взять. В Японии две трети мощностей таких роботизированных предприятий стоят, потому что нет покупателей, нет спроса. То же самое со сланцевыми нефтью и газом — эти скважины сегодня физически дают чуть больше текущих издержек по обеспечению их работы. А прибавьте долги по кредитам — вся эта отрасль абсолютно убыточна, плюс запасов сланцевого газа хватит на три года. А больше его нет в природе. Откуда тогда 25 долларов за баррель себестоимость? Как минимум — возможно, но в среднем — совсем другие цифры, от 70 долларов за баррель. Вся эта «сланцевая революция» должна была снизить текущие затраты американской экономики на энергетику, чтобы повысить её конкурентоспособность, создать новые рабочие места и запустить экономический рост. Идея была хорошая — но в целом фокус не прошёл, потому что у домохозяйств сокращаются и доходы, и расходы, причём доходы сокращаются быстрее.
При этом нужно понимать, что вся инновационная промышленность США с начала 80-х годов прошлого века (подо что была придумана вся «рейганомика») работает лишь потому, что американские граждане покупают дешёвый китайский ширпотреб. А если их заставить покупать американскую продукцию (роботизированную или нет), то все инновации, начиная от «Эпплов» и кончая всем остальным, улетят в тартарары. И никакими партнёрствами: хоть Транстихоокеанским, хоть Трансатлантическим, — этот факт не отменить и не исправить.
Здесь можно напомнить, что мы живём в рамках Бреттон-Вудской экономической системы, которая была создана ещё в 1944 году под послевоенное расширение сферы оборота доллара. В рамках этой системы предусмотрена постоянная эмиссия как обеспечение такого расширения. Так вот, вся проблема в том, что расширяться больше некуда. Поэтому в 2014 году американцы остановили эмиссию, когда возник острейший конфликт. Ведь в рамках Бреттон-Вудской системы были созданы такие институты, как МВФ, Всемирный Банк, ГАТТ (которая теперь называется ВТО), и так далее, включая саму Федеральную Резервную Систему США, которая стала глобальным эмиссионным центром, но под национальной юрисдикцией. В 1944 году экономика США была больше 50% мировой. Сегодня она, со всеми статистическими накрутками, — меньше 20%. Поэтому надо либо спасать мировую финансовую систему за счёт завала США (то есть использовать доллар для спасения мировой финансовой системы), либо спасать американскую экономику, но тогда завалится вся глобальная финансовая система. Вот такая дилемма. По этой причине ключевой схваткой начала 10‑х годов XXI века была схватка за контроль над ФРС. Была попытка вывести глобальный эмиссионный центр за пределы американской юрисдикции (в виде центробанка центробанков), её продавливал Стросс-Кан. Американцы эмиссионный центр не отдали, а Стросс-Кана убрали. Потом Обама в 2013 году, когда он пришёл на второй срок, полностью вычистил свою администрацию от представителей Goldman Sachs и JP Morgan, теперь там сидят представители только Citi Group, и никого больше нет.
При этом США потребляют в год на 2,5-3 трлн. долл. больше, чем производят, это такая структурная дыра, которую нечем закрыть. А в Китае, наоборот, производят на 2,5-3 трлн. долл. продукции больше, чем потребляют, в результате американская и китайская экономика сегодня — это две стороны одной медали. И заместить падающий внешний спрос внутренним Китай не может — им неоткуда взять эти 2 триллиона. Идея с Шёлковым путём — хорошая, но работает только в одном‑единственном случае: если им удастся продавать свои дешёвые потребительские товары Евросоюзу вместо США. Вот туда они и идут. Иначе это — бессмыслица. Иначе они создают инфраструктуру и ничего не получают взамен. Точно так же и США — если даже возвращать производства, то куда всё продавать? Опять же — только в Европу, которая за пятьсот лет империализма «нагуляла жирок». Поэтому сейчас идёт битва за Европу между Америкой и Китаем, в которой, по факту, участвует и Россия.
Все нынешние конфликты в разных регионах растут из этой фундаментальной схватки, в которой будет не просто один победитель, а один выживший. И «картины мира» здесь принципиально разнятся. Важно, что для России «мировые финансисты» вообще не видят места на карте мира, в то время как «американцы» готовы с нами сотрудничать как с одним из важнейших «центров силы». Отсюда понятно, на чьей стороне мы должны быть, исходя из наших национальных интересов. Но если даже 45-м президентом США станет условный Дональд Трамп, а не условная Хиллари Клинтон, он всё равно не будет разговаривать с Кремлём до тех пор, пока у нас в правительстве и ЦБ сидит агентура «мировых финансистов». Ну, представьте себе Александра Невского, который идёт на Чудское озеро сражаться против Тевтонского ордена, а его обеспечение осуществляют дочерние фирмы этого самого Тевтонского ордена. Так не бывает, это несерьёзно! Вот вам и российский кризис во всей его красе. У нас достаточно еды, денег, ресурсов, но всё это, как в конце 80-х годов, саботируется и раздербанивается так, что удивительно, почему всё ещё держится. И по оттоку капитала, и по девальвации национальной валюты Россия в 2015 году побила все мировые рекорды, даже Порошенко и Яценюк выступили лучше. Выводы делайте сами, я только скажу, что в общем и целом у финансистов шансов на победу нет, потому что у них нет реальной экономической базы. А борьба будет идти буквально насмерть, как накануне 1968 года, не исключаю даже покушения на основных действующих лиц.
Александр НАГОРНЫЙ.
Результаты нашего совместного анализа показывают, что сейчас Россия и мир в целом входят в качественно‑новую эпоху, характеризующуюся повышенной нестабильностью и усилением военно-политической конфронтации. При всех различиях в оценках и позициях, мы сошлись во мнении, что причинами данной нестабильности являются несколько объективных факторов. Это, во-первых, сжатие и ослабление экономических и военно-политических позиций глобального лидера — Соединённых Штатов, которые пытаются всё активнее остановить данный процесс, используя самые различные методы: от т.н. «мягкой силы» вплоть до военного вмешательства, прямого или косвенного. Во-вторых, нестабильность обусловливается ростом потенциала третьих стран — таких, как КНР. и Индия, — которые в перспективе ближайших 5-10 лет станут доминирующими финансовыми и экономическими державами. В-третьих, мировая и региональная дестабилизация возникает и вследствие экономических неудач и ослабления Российской Федерации, за счёт которой США в значительной мере предполагают компенсировать процесс сжатия своих мировых позиций, в особенности, если удастся создать региональные конфликты по периметру российских границ на фоне усиливающегося финансового и экономического кризиса внутри страны. В-четвёртых, и это особенно важно, 2016 год, вероятнее всего, будет лишь подготовительной стадией кардинальных качественных перемен, которые с высокой долей вероятности произойдут в 2017 году.
Рис. Василия Проханова. «И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч» (Ап. 6:4)